Ухмыляясь, он поманил к себе Люсьена, чтобы не остаться без компании, и тут же встретился глазами с Владисом.
- Ты куда отправил мою сотню, Олаф? - спросил принц. - Воины спросили меня - я, конечно, не против...
- Дети Фольша! - выругался сотник. - Простите, принц. Я получил приказ от Повелителя и хотел найти короля, но Его Величество...
- Да вот же он! - усмехнулся Владис. - Ладно, не переживай, отец уже знает, Старик поговорил с ним. И не надо обращаться ко мне на "вы".
- Как скажешь, - облегченно вздохнул Олаф. - Когда со мной говорит Повелитель, я немного... Не в себе.
- Понимаю. Послушай, Олаф, тебе не нужен новый боец? Вчера мы поймали одного раба из местных, единственного, кто сумел удрать. Славный малый, забавный, я хотел взять его к себе, да отец ни а какую не согласен. Королевская сотня - и вдруг раб.
- Почему бы и не взять, - пожал плечами Олаф. - У меня только половина состава, лишнее седло найдется. Где он?
- Вот, рядом с Баруком.
Олаф мысленно выругался. Барука опять бросили одного - никому не хотелось с ним нянчиться, и воины, получив новый приказ, с удовольствием оставили предателя. Хотя изменил он не Повелителю Чивья, знаться с полуспятившим человечком люди не желали. Михаш, которого после допроса оставили в покое, не знал куда себя деть и удовлетворился хотя бы такой компанией.
- Его зовут Михаш, - принц положил руку на плечо подбежавшего темьенца. - Ростом не высок, да крепок.
- Пригодится, - сразу согласился Олаф. - Вот, Михаш, тебе задание: не спускай глаз с этого Барука. Он может потеряться, или его кто-нибудь обидеть захочет... В общем, охраняй его, и держись поближе ко мне.
- Оружие бы мне, - пожаловался Михаш. - Высокий господин Дагель забрал нож, а больше ничего нету. Как же охранять?
- Держи, - сотник протянул было длинный кинжал новому воину, но задержал руку. - Ты как к джетам относишься?
- Да как... - бывший раб потупился. - Так себе... Вы же с ними воюете...
- Чего больше хочешь: с нами остаться или на Джемму удрать? В глаза смотри!
Михаш с неохотой поднял голову, но ничего не сказал. Олаф вздохнул и пихнул ему в руку кинжал.
- Не сбегай пока. Пойдешь к джетам с моим поручением, завтра. Мы тебя довезем до берега. Обещаешь не сбежать?
- Обещаю, - сказал Михаш и сотник ему поверил.
Армия смертоносцев тем временем переправилась на ту сторону ручья. Исполняя приказ Повелителя, восьмилапые разметали за собой мосты, и вовремя: показалась колонна самок и потомства. Старик отвел для них восточный город, человеческие семьи предпочел разместить в южном.
"Нам придется переправляться по воде?" - спросил проходящий неподалеку Зижда, нагруженный вязанками дров.
- В самом деле... А мы переправимся севернее - там растут деревья! Просто сплетите себе мост, спешить некуда.
"Неприятно плести в такую сырую погоду," - пожаловался паук, но послушно изменил направление и отправился наводить невесомый мост.
- Вот, теперь и нам не придется ноги мочить, - довольно потер руки Люсьен. - А Повелитель и в самом деле побаивается самок. Отгородился водой!
- Вот этого ты бы лучше не говорил, - поучительно заметил Олаф. - Просто не узнаю тебя.
- Да я же пошутил, что Повелитель чего-то боится! - возмущенно замахал руками стражник.
- Это я понимаю. Но вот "бояться самок" - это не шутка уже, а подозрение в низости. Каждый самец должен быть готов скормить себя по первому же требованию. И Повелитель, как старший и главный самец, готов больше всех, - пояснил сотник и с улыбкой добавил: - По крайней мере так считается. Не веди со мной таких опасных разговоров!
Хажец замолк, негромко покашливая в кулак. Мимо них прошел, что-то бормоча, Барук, за ним с кинжалом наголо важно следовал Михаш.
- Будет нашим гонцом, да? Эх, скорей бы на озеро! - Люсьен посмотрел на юг, в сторону Джеммы.
- Завтра с утра и отправимся, - пообещал Олаф.
- Разве сегодня штурм будет? - стражник посмотрел через ручей. - Армию-то Повелитель в сторону отвел. Раненых смертоносцев много...
- Ты об этом не размышляй, - попросил его сотник. - Ты просто знай, что к озеру поедем завтра. А пока иди-ка лучше помогай дрова через ручей перетаскивать, смертоносцы их в воду половину уронят.
Мост уже был почти готов. Несколько нитей протянулись с берега на берег, приклеенные к росшим тут деревьям. Паукам, тому небольшому количеству, что осталось по эту сторону ручья, вполне их хватило бы. Но для людей Зижда терпеливо выплетал нехитрый узор, чтобы дать опору их лишенным цепкости ногам.
Олаф проводил глазами недовольного стражника, потом обернулся, полюбовался на странную парочку: Барука и Михаша.
- Вот и хорошо. А ночью я сожгу город, и любой повстанец сможет мне об этом напомнить. Джетам, наверное, понравится.
2
"Олаф, все ли готово?"
"Мороз еще только начинается," - сотник встал с вязанки дров и вытянулся, хотя не видел Повелителя, обращавшегося к нему издалека.
"Мороз скует и мою армию. Зачем ты солгал Зижде? Он скорбит. Он жаловался мне."
"Прости, Повелитель," - сотнику и в самом деле стало стыдно. Зачем было обещать пауку, что согреет его ночью множеством костров? - "Я извинюсь перед Зиждой."
"Не забудь. Начинай, Олаф-сотник. Тебе хватит людей?"
"Да, Повелитель. Хватит моей сотни, остальные... Когда они поймут, что происходит, то могут просто не подчиниться мне. Я справлюсь."
Воины, сидевшие рядом с командиром, хмуро смотрели на него. Они понимали, с кем он сейчас говорит, и понимали, чего они ждут. Дрова, город... Давно уже ясно, что произойдет. Неужели это приказ Повелителя?
- Забрасывайте вязанки на смертоносцев! - потребовал сотник. - Половина из вас зайдет с северной стороны, остальные рассредоточатся вокруг стен. Кладем дрова, поджигаем и сразу же уходим. Факелы зажечь по моей команде. Все ясно?
- Неужели сожжем? - покачал головой один из старых солдат. - В степи про Чивья пройдет худая слава.
- В степи, скорее всего, все города уже сожжены стрекозами. Все, хватит рассуждать, действуйте. Во славу Повелителя Чивья!
Воины, против обыкновения, не ответили, но начали закреплять дрова на спинах присевших смертоносцах. Олаф подошел к Зижде, положил на него свои вязанки.
- Прости меня, смертоносец. Я солгал... Это была шутка.
"Ты прежде не шутил со мной, Олаф-сотник," - обиженно ответил паук.
- Как? Я ведь называл тебя раскорякой, например... Это ведь шутка.
"Оскорбление - это шутка?.." - Зижда в волнении потоптался на месте. - "Я не снесу такой шутки от другого."
- Надеюсь, я один такой грубиян, - вздохнул сотник и забрался в седло. - Факелы зажечь! Волнуешься, Зижда?
"Мы делаем подлость... Но мы выполняем приказ. Слава Повелителю Чивья!"
- Слава Повелителю! - поддержал его криком Олаф. - За мной!
Сотня сдвинулась с места. Тяжело нагруженные пауки с трудом набирали скорость, приближаясь к городу. Самки следили за ними, Олаф чувствовал, как кипит в них ярость, переплетенная со страхом за потомство. Что, если они выскочат, разорвут маленький отряд на куски? Но нет, этого не произойдет, самки смертоносцев не организованы.
"Повелитель разворачивает армию," - на бегу поделился услышанным Зижда. - "Они встают подковой с юга, востока и запада."
- Значит, с севера прикроем город мы. Но самки выскочат именно на армию - Повелитель мудр. Ветер дует с севера.
"Мы пожрем их потомство," - зловеще передал смертоносец.
Олаф только тихонько вздохнул. Почему Повелитель назначил в этом деле своим Оком именно сотника? Поручил бы лучше поджог Зижде, а уж тот командовал бы людьми. Тогда Олаф имел бы к этом отношения не больше, чем остальные из его сотни: просто выполнял бы страшный приказ.
Стены города приближались. Сотня, подчиняясь командам командира, которые Зижда тут же передавал другим смертоносцам, рассыпалась, окружая обреченное поселение. Горящие огни освещали угрюмые лица воинов. Олаф заметил, что многие смотрят на него, и с досадой опустил факел, спрятал лицо в тень.