- Ну и придумай что-нибудь,- огрызнулся Олаф, всё же понимая, что Хэймлет полностью прав,- это ты же у нас мастак и в обход ходить, и засады устраивать. А что по мне, так вышел, честно подрался, лоб в лоб, кому в Валгаллу, а кому дальше свой век коротать - Один рассудит.
- А что тут думать,- продолжал датчанин,- дождемся вечера, хирдманы они везде одинаковые, соберутся перед сном в самой большой избе и напьются. Тут-то мы их и накроем. Подожжем дом. Мы с тобой на дверях станем, а гардарики окна возьмут, те, кто из лука бить умеет. Так их и одолеем.
- Ладно, уговорил,- примирительно проворчал Олаф,- только пусть кто-нибудь из этих бездельников сходит в свое лесное убежище, то, где их бабы с детями хоронятся и унесенное барахло прячут. Пускай принесут нам чего-нибудь выпить, а то я в ожидании драки до вечера совсем свихнусь со скуки.
- Хорошо, дядюшка Олаф,- отозвался Лис,- сейчас переговорю с парнями.
- И скажи, чтобы не отпирались, я ни в жизнь не поверю, что, унося самые дорогие вещи из поселка, никто не позаботился о бочонке эля или чего-нибудь в этом роде,- добавил Хэймлет в спину уходящему юноше.
- Ничего, разберется, он парень сообразительный и хваткий, хороший получился бы викинг,- похвалил его Торкланд.
Лис действительно проявил деловитость. И не успело солнце подняться в небо на полпальца, как перед норманнами появился не только бочонок крепкого хмельного меда, любимого напитка людей Гардарики, а и несколько ароматных балыков и овощи.
Друзья начали с удовольствием поглощать подношение, не забыв пригласить к столу сыновей охотника. Ворон вежливо отказался, оставшись в одиночестве, а Лис, не смущаясь, разделил стол с суровыми морскими волками.
Ближе к закату небо заволокло угрюмыми дождевыми тучами, заметно потемнело, в воздухе запахло сыростью и дождем. Природа наконец-то устроила настоящую хмурую осеннюю погоду после череды солнечных, не по-осеннему теплых дней. Наконец с небес сорвались первые капли дождя.
- Кажется, Хэймлет, асы решили пресечь твой хитрый план военных действий,съязвил Олаф, недовольно стряхивая с носа несколько крупных противных дождевых капель, удобно устроившихся на этом выдающемся органе славного воина.- Я все же надеюсь, что мы сегодня будем пить мед в теплой избе, а не полоскаться в лесу под дождем.- И он, фыркая, поежился, так как очередная вереница холодных капель свалилась ему за шиворот.
- Ничего, как-нибудь справимся,- отмахнулся Хэймлет, внимательно наблюдая за происходящим в поселке.
- Ну что тянуть, давай начинай, командир, раз взялся командовать,- не унимался Торкланд - дождь сегодня его почему-то особенно раздражал, да и руки чесались скорее снести кому-нибудь башку.
- Рано, они, похоже, только уселись бражничать, смотри, вон шастают туда-сюда. Кого-нибудь на улице забудем. - ударят в спину, а наши крестьяне-гардарики не устоят. Тогда точно придется под дождем ночь коротать или уносить ноги обратно к Медведю на лесное озеро.
- Ну это мы еще посмотрим, кто ноги уносить будет,- зло огрызнулся Олаф, но больше спорить не стал, а, отойдя в сторону, присел на поваленное дерево.
Наконец, по мнению Хэймлета, время пришло, и он тихо свистнул, усиленно жестикулируя, отдавая распоряжения словенам. Сам, выйдя из леса, быстро, но осторожно двинулся к избе, в которой, ничего не подозревая о надвигающейся опасности, бесшабашно гулял хирд Старка Слепого.
Хэймлет правильно рассчитал, зная не по рассказам о беспечности викингов во время застолья. Он сам был такой. Уж сколько доблестных мужей, непревзойденных бойцов были, как свиньи, зарезаны врагами, внезапно напавшими в разгар веселья. Сколько раз викинги сами пользовались подобными ситуациями. И все равно, в очередной раз захватив добычу, как дети отдавались радости плеска хмельной жидкости в своем роге и дружелюбной застольной перебранке с товарищами, напрочь забывая обо всех опасностях и вероломстве окружающего мира. Такая была душа у этих суровых сыновей холодного моря и скалистых фиордов.
Датчанин с обнаженным мечом стал у двери, загородив проход. Олаф присоединился к нему.
Гардарики. окружили избу, направив свои луки в сторону небольших высоких окошек. Вообще, они были отважными людьми, в отличие от окружающих их племен: финнов, карелов, веси, чуди и прочих народцев, обитающих в этих бескрайних просторах. Люди-гардарики не раз сами становились викингами и сколачивали свои хирды, Среди них были и отважные ярлы, именующие себя по-словенски кнезами, которые на своих ладьях бороздили Северное море и иной раз не чурались славной драки.
Хотя, конечно, они были менее воинственны, чем норманнские народы, и эта миролюбивость часто оказывала гардарикам дурную услугу.
Хвала Одину, противный моросящий дождик не перерос в сильный ливень, и сухая сосна, из которой была срублена изба, вспыхнула, как солома. Языки поднялись вверх по бревнам, лизнув крышу, сооруженную из лапника, травы и хвороста. Мокрая от дождя трава на крыше зашипела и пронзительно затрещала, не принимая огня. Но хитрое пламя, пройдя по бревну, подобралось к настилу снизу и охватило непромокший слой крыши. Кровля занялась.
Хэймлет с Олафом стояли под дверью, вслушиваясь в происходящее внутри. А там пир шел горой. Воины галдели, бубнили, наперебой поддразнивали друг друга и сами же во все луженое горло громко хохотали над своими шутками. Время от времени кто-то из хирдманов, перекрикивая товарищей, произносил хвалебный тост в честь своего ярла, и тогда весь хирд взрывался единым криком "Слава!". Они напивались в доску, валясь под лавку, и веселились от души, не подозревая, что Олаф Торкланд, посланец бога войны, уже пришел за ними, он рядом, стоит на пороге, и предательская судьба уже занесла над их безмятежными головами свою окровавленную секиру.
Никто из пирующих не заметил, кто первый крикнул "Пожар!". Потому что после этого крика сразу все почувствовали необычный нестерпимый жар и запах гари. Хирдманы вскочили со своих мест и толпой ломанулись к выходу.
Вообще, когда разрабатывались детали нападения на захватчиков, деревенские старейшины предлагали подпереть двери поленьями. Но викинги единогласно решили оставить шанс противникам умереть с оружием в руках и тем самым обеспечить себе место за столом Одина, во всяком случае тем, кому повезет. Они заверили гардариков, что вдвоем легко удержат вход и не дадут врагам вырваться наружу.