– И ты хочешь быть этим детям "дневной мамой", так же как Каосу?
– Да, мне бы хотелось попробовать, – осторожно сказала Эва.
– Но ведь они малыши! – презрительно фыркнул Бьёрнар. – Неужели ты хочешь, чтобы мы с Каосом играли с малышами?
– Нет, – ответила Эва. – Если окажется, что они слишком маленькие, вы с Каосом будете играть вдвоём, как прежде, а они – друг с другом. Понимаешь, Бьёрнар, нам приходится жить на два дома, а это очень дорого. Папа снимает в городе квартиру, готовит себе еду… Если мы переедем жить в город, это будет стоить ещё дороже. Вот мы и решили, что нам с тобой лучше жить в Ветлебю. Здесь хороший воздух, здесь ты пойдёшь в школу, и здесь у нас есть дом, который мы все очень любим. Нам не хотелось бы с ним расставаться. Поэтому я и стараюсь придумать, как помочь папе и заработать немного денег. Это одна причина, почему я хочу взять на день этих детей. А вторая – мне хочется, чтобы у тебя были как будто братик и сестричка.
– Мне никого не надо, – сердито сказал Бьёрнар. – У Каоса тоже никого нет. Мы с ним "дневные братья", и нам хватает друг друга.
– Может быть, и так, – Эва вздохнула. – И всё‑таки мне кажется, что общение с детьми, даже с маленькими, пошло бы тебе на пользу. Осенью ты начнёшь учиться, а они будут приходить ко мне, пока ты будешь на занятиях.
– Я не против. Делай, как знаешь, – сказал Бьёрнар.
– Надо попробовать, – решила Эва. – Я напишу в газету. Ещё неизвестно, получу ли я эту работу – такое предложение соблазнит многих: всего три раза в неделю!
– Ладно, пиши свои письма, и идём скорей гулять, – сказал Бьёрнар. – Бутерброды готовы.
Вскоре пришёл Каос. Эва дописала письма, надела туфли на толстой подошве, брюки и приготовилась к прогулке. На Каосе тоже были башмаки на толстой подошве, и ему было легко после тяжёлых зимних сапог.
Даже Бьёрнар сказал:
– Как приятно снова ездить по земле!
– Кстати, мы сегодня поедем не по Верхней улице, а по Главной, – заметила Эва. – Мне надо зайти в газету.
И они двинулись в путь. Когда они проезжали мимо аптеки, Каос, не удержавшись, заглянул в дверь и объявил, что они идут на прогулку. Мама и Свава вышли на улицу.
– Вот счастливцы! – вздохнула Свава. – Они гуляют, а мы работаем.
– А вы запирайте аптеку и присоединяйтесь к нам! – предложила Эва.
– Нашу прогулку придётся отложить до субботы, – сказала мама.
– Вы там поосторожней, река сейчас очень бурная, – напутствовала их Свава, и они с мамой вернулись в аптеку, а Эва, Каос и Бьёрнар продолжали путь.
У Газетного дома они опять остановились и подождали, пока Эва отнесёт письма в газету, а потом стали подниматься в гору. Подъём был очень крутой, и Каосу пришлось помочь Эве везти коляску. Вместе это было почти нетрудно. Наконец они выехали на песчаную дорогу, идущую вверх вдоль реки. Река разлилась, бурный поток с грозным рёвом пытался захлестнуть и дорогу, но ему это не удавалось. На Каоса, Бьёрнара и Эву летели брызги.
Вскоре они достигли горной террасы у небольшого водопада. Они давно облюбовали это место и называли его своим; в этом году они пришли сюда впервые. Бьёрнар сразу схватился за костыли: за зиму у него от тренировок сильно окрепли руки, и ему не терпелось встать на костыли.
Где‑то внизу взорвалась петарда, будто сегодня было 17 мая, её не заглушил даже шум водопада. Каос сразу заволновался:
– Бьёрнар, Пончик теперь боится выходить на улицу. Ему кажется, что кто‑нибудь опять взорвёт рядом с ним петарду.
– Вот бедняжка, как это неудачно с ним получилось, – сказала Эва.
– Вырастет – забудет, – сказал Бьёрнар. – А ведь есть дети, которые каждый день слышат настоящие взрывы.
– Мне их очень жалко! – быстро воскликнул Каос.
– Нам с тобой надо объехать весь мир и поговорить со всеми детьми, – решил Бьёрнар. – Мы должны узнать, как живут они, и рассказать им про нас. Должны помочь им с едой и всем необходимым. И мы с тобой обязательно совершим такую поездку!
Эва вдруг очнулась от своих раздумий.
– Если я буду "дневной мамой" и для этих двух малышей, мы все вместе будем приходить сюда. Правда? – сказала она.
– Ты хочешь, чтобы мы с Каосом их забавляли? – спросил Бьёрнар.
– Забавлять не надо, но ведь играют же дети со своими младшими братьями и сестрами! К тому же они будут приходить к нам всего три раза в педелю.
– Кто будет приходить? – не понял Каос.
Эва забыла рассказать ему о своих планах.
– Есть двое детей, которым три раза в неделю нужна "дневная мама", – объяснила ему Эва. – И я хочу, чтобы они приходили к нам, если, конечно, я им понравлюсь.
– Это твоё дело, – перебил её Бьёрнар, – но я не хочу с ними играть. Мы с Каосом будем заниматься своими делами у меня в комнате, а ты можешь нянчиться с этими малышами. Согласен, Каос?
– Согласен, – ответил Каос. Он плохо понимал, о чём идёт речь, но Бьёрнар говорил так твердо, что, наверное, он был прав.
– Всё будет хорошо, – сказала Эва и перевела разговор на другую тему.
Потом Каос бегал по всей террасе, отыскивая забавные камешки, веточки и мох, а Бьёрнар, устав ходить на костылях, сел рисовать водопад и деревья. В этот день они особенно долго оставались на своём любимом месте, Эва даже сказала Каосу перед уходом домой:
– Уже так поздно, что тебе нет смысла идти к нам. Мы отведём тебя в аптеку, и ты подождёшь там маму. До закрытия осталось всего полчаса.
– Вот хорошо! – обрадовался Каос. – Только бы мы застали там Сваву!
Возле аптеки Эва попросила Каоса:
– Побудь здесь с Бьёрнаром, мне надо поговорить с твоей мамой.
Эва рассказала маме Каоса о своих планах и спросила, не против ли она, если три раза в неделю к Эве, кроме Каоса, будут приходить другие дети.
– Это замечательно, – сказала мама. – Бьёрнар и Каос очень хорошо играют вместе, но общество других детей им не повредит.
– Я тоже так думаю, – сказала Эва. – Интересно, какой ответ я получу?
Ответ пришёл через несколько дней. Эва получила не одно, а сразу два письма, и в этих письмах говорилось, что родители малышей согласны, чтобы она была "дневной мамой" для их детей. В одном из писем объяснялось, какие варианты предлагали родители девочки. Прочтя это письмо, Эва улыбнулась, но пока что ничего не сказала ни Бьёрнару, ни Каосу.
Неделя прошла как обычно. Новые питомцы должны были прийти к Эве в следующий понедельник. Она просила, чтобы их привели к десяти часам. Бьёрнар с Каосом успели целый час поиграть вдвоём, около десяти они начали волноваться. Несколько раз Бьёрнар выезжал из своей комнаты в гостиную, бросал быстрый взгляд в окно и возвращался к себе.
Все игрушки, которые обычно лежали на полу, были спрятаны, в том числе и кубики.
– Не люблю, чтобы моими игрушками играли чужие, – сказал он. – Хорошо, энциклопедия стоит так высоко, что им до неё не добраться. Жаль, Каос, но больше мы уже не сможем играть с моей коляской.
– Почему? – Каос даже испугался. – Неужели она никогда больше не будет волшебным экипажем?
– Ни волшебным экипажем, ни космическим кораблём, ни подводной лодкой, – сказал Бьёрнар. – Это наша с тобой игра, и я не хочу, чтобы с нами играли другие дети.
– А помнишь, с нами один раз играл Пончик? Коляска была волшебным экипажем.
– Это не в счёт. Во‑первых, это было только один раз, а во‑вторых, Пончик не чужой.
– Что же мы с тобой будем делать целый день? – спросил Каос.
– Будем о чём‑нибудь разговаривать. Только боюсь, эти дети и поговорить нам не дадут. Мне‑то хорошо, я осенью пойду в школу, а вот тебе с ними будет совсем не сладко.