Квентин.
— Это преступление.
Бердж.
— Это бизнес. Официально: мы не нуждаемся в вас, как в сценаристе третьего Олдера.
Злость отобразилась на лице Квентина. Он готов был придушить Берджа голыми руками. Что-то внутри советовало ему так поступить. Что-то советовало дать свободу зверю внутри, но Квентин сдержался. Он успокоился:
Квентин (тихо)
— Вы не можете так со мной поступить.
Бердж.
— Я уже это сделал. По правде сказать, мне и Олдер то не нравится. Я бы не стал работать над вторым и третьим фильмом, если б не сборы первого. Я считаю историю этого персонажа скучной и дерьмовой, воплощенной еще более неудачливым сценаристом, которому больная фантазия преподнесла то еще сокровище.
Квентин.
— Вы не понимаете Олдера, потому что боитесь его. Боитесь, что подобный ему может появиться в реальности, и тогда вам мало не покажется.
Бердж.
— Не смешите меня. Я человек с большой буквы, а вы сценарист одноразового среднячка. Вы уволены, и я постараюсь сделать так, чтобы ни одна большая студия с вами не работала. А теперь покиньте мой кабинет. Меня тошнит от вас.
Пальцы сжались в кулаки, Квентин приготовился ударить Берджа, открыв свободу тому, что радовалось внутри его сознания. Все могло бы произойти за считанные секунды, но в последний момент руки Квентина дрогнули, и он лишь поднялся и вышел из кабинета.
Улица. День
С поникшей головой он шел домой. Многие прохожие обращали на него внимание, но никто не подошел и ничего не спросил.
Квартира Квентина. Прихожая. День.
Квентин открыл дверь квартиры, и закрыл ее за собой.
Он прошел на кухню.
Квартира Квентина. Кухня. День.
Квентин открыл холодильник, достал бутылку вина, открыл ее и сделал несколько глотков из горла бутылки, затем он сделал еще несколько глотков, и еще несколько глотков. А затем что-то напомнило ему о Бердже, и он со всей силы бросил бутылку об стену. Она разбилась и разлетелась на маленькие кусочки, оставив на стене бордовое пятно.
Квентин от злости упал на колени и скорее зарычал, нежели закричал.
Он принялся все кругом молотить. Большую часть кухни разнес в пух и прах. Осколки от посуды и стекла лежали на полу, и многие из них впивались в подошвы его ботинок.
Квентин.
— Зараза! Зараза! Зараза!
Он с такой силой закрыл дверь холодильника, что та открылась заново.
Выпустив пар, он подошел к наполовину уцелевшему стеклу и увидел десятки своих отражений в потрескавшихся кусочках.
Мужской голос (за кадром)
— Тебя никто не уважает, но вот меня зауважают и будут бояться.
Квентин улыбнулся, он смотрел в зеркало бешенным взглядом, зрачки его расширились, и минуту он стоял словно парализованный.
Затем улыбка превратилась в грустную мину, глаза его словно преобразились, и это был другой взгляд. Квентин поправил прическу, и еще раз посмотрелся в зеркало, попытавшись улыбнуться.
Квентин.
— Меня зауважают.
Квартира Квентина. Прихожая. Вечер.
Дверь в квартиру открыта, слышно, как открываются двери лифта на этаже, через какое-то время мы видим подошедшую к двери Софи. Она проходит в квартиру и осматривается по сторонам. Рядом с ней лежат 5 мусорных мешков. Мимо проходит увлеченный уборкой Квентин. Играет грустная джазовая мелодия.
Софи.
— Что произошло?
Квентин (только что заметив девушку)
— Ты о чем?
Софи указывает на мусорные мешки и разводит руками, словно указывает на звучавшую на всю квартиру мелодию.
Квентин.
— Решил прибраться. А джаз включил по настроению души.
Софи.
— Я слышала, что произошло. Все об этом только и говорят. Уверена, Бердж одумается.
Квентин.
— Не одумается.
Софи.
— Он не дурак. Снижение рейтинга Олдера отпугнет от третьего фильма кучу фанатов.
Квентин.
— Но деньги они на нем срубят, а потом можно будет забросить Олдера на полку и изредка стряхивать с него пыль.
Софи.
— Ты написал что-нибудь другое?
Квентин.
— Да. В моей комнате.
Софи разулась и вбежала в комнату Квентина. Сам Квентин закрыл входную дверь и направился в комнату.
Квартира Квентина. Спальня. Вечер.
Софи читает напечатанный сценарий.
Квентин.
— За этот день я уже второй раз смотрю как кто-то читает мои вещи.
Софи.
— Начало неплохое, но до уровня Олдера далеко.
Квентин.
— Может, потому что это не уровень Олдера. Это другое, драма о покинутом и оставленном всеми человеке и о том, какой поступок он совершает.
Софи.
— На большую студию это не пропихнуть. Пускай ты сценарист Олдера. Но эта вещь слишком депрессивна.