Когда я закончил и повернулся, Жданка и Олесь смотрели на меня во все глаза. На Ждане были рубаха и порты её младшего брата. Глядя на неё, я улыбался. Дева сначала удивлённо на меня посмотрела, потом покраснела в очередной раз. Она была похожа на отрока, вот только грудь её, которую даже рубаха скрыть не могла, да нежное девичье лицо, да ещё толстая золотая коса выдавали в ней не отрока, а отроковицу – деву! Кровь с губ её уже не бежала, но сочилась немного сукровицей. Вытащил из-за наруча платок. Был у меня такой, батистовый. В Царьграде, которым здесь кличут Константинополь, покупал. Подошёл к ней, держа платок в руке. Она была мне по грудь. Смотрела с ожиданием, мол чего это ты, Олечич? Я просто чуть пригнулся и коснулся её разбитых губ своими, легко коснулся. Лизнул их и отстранившись, приложил этот платок к уголку рта её.
- Вот сейчас заживёт быстро. – Она смотрела на меня широко раскрыв свои небесно-голубые глаза.
- То есть, Олечич, ты поцеловал ей ранку и она заживёт от этого? – засмеялся Олесь. Я ему кивнул.
- Конечно. Мой поцелуй вообще лечебный. Поцеловал и сразу все зажило! Разве нет, Ждана? Губы болят?
Она отрицательно покачала головой. И улыбнулась.
- И правда не болят!
- Вот видишь, Ждана. Так что в следующий раз, как поранишься, али синяк где посадишь, приходи. Будем лечить!
- А если синяк будет на её… - Олесь смеясь указал глазами на зад своей сестры.
- А там тем более! Только мой поцелуй спасёт твою сестру.
Мы оба с Олесем смеялись, глядя на деву. Она совсем покраснела. Но потом её глаза как-то странно блеснули. И она тоже улыбнулась.
- Я это запомню, Олечич Воиславович.
Мы вышли во двор, перед домом. Там уже стоял мой Ворон. Но был осёдлан. Взглянул удивлённо на Олеся, потом на своего коня. А ведь Ворон никому не позволял до себя дотрагиваться, кроме меня. А уж тем более оседлать или расседлать его.
- Ты что ли оседлал? – Спросил отрока. Он кивнул.
- Я подумал, что время терять не нужно.
- М-да. – Посмотрел на Ворона. Тот делал вид, что ничего не произошло. Наглое и хитрое животное. Я только покачал головой. Ворон качнул своей головой и всхрапнул. Мол, это исключение! Ну да, я так сразу и понял. Подошёл к Ждане. Подхватил её на руки, она не успела среагировать и посадил в седло. Ворон переступил с ноги на ногу. Но остался спокойным. Жданка в испуге вцепилась коню в гриву. Обнял коня за шею. Проговорил ему в ухо.
- Ворон мой, увези Ждану. Храни её. Такова моя просьба. – Он посмотрел на меня своим черным глазом, потом качнул головой.
- Олечич, а как же ты? – Спросил меня Олесь.
- А я своими ногами побегаю. Не с руки тут в чащобе на коне передвигаться. Олесь, хватай козу и вперёд. Уйдите подальше в самую чащу и затаитесь. – Посмотрел на Грома. – Ты тоже идёшь с ними. Охраняй их обоих. Таков мой наказ. – Гром печально опустил голову. – Гром, ты пойдёшь с ними. Я всё сказал. Вперёд! – Шлёпнул коня по крупу.
- Олечич! – Жданка смотрела на меня с высоты, сидя в седле. – Ты вернёшься? Обещай мне, что вернёшься. Что не сгинешь тут? Прошу тебя.
- Конечно вернусь. Как я могу не вернуться, если здесь в лесной глуши встретил ладу свою. Если, конечно, она согласна?