– А почему Ольга пошла через горы. Просто нельзя было вернуться? – спросил Пётр.
– В Амстердаме мы обсуждали с ней её возвращение. Она хотела изменить фамилию и имя, и всю свою жизнь, но опасалась, что её «хозяева» не дадут ей это сделать. Видимо, не зря опасалась, раз другого пути не нашла. Хотя, возможно, выполняла задание…
– Нам – мужикам вообще бывает трудно понять женщин, – произнёс Пётр. – А Ольга, она была особенная. Жаль, что всё так вышло. Но не кори себя. У судьбы всё расписано наперёд.
– Странно, я почти не помню её убитую. – Алексей на несколько секунд задумался. – Но помню очень ясно, там, в Амстердаме, утром она, обнажённая, с распущенными по плечам волосами, стоит у окна и смотрит на поднимающийся из-за горизонта ярко-розовый солнечный шар. Я любуюсь ей – и нет на свете ничего более совершенного и прекрасного – девушка и Солнце! Вот такой я её и запомнил навсегда… живую.
– Вы были красивой парой, – чуть склонила голову Людмила. – Мы любовались вами.
– Спасибо за этот разговор, ребята. – Алексей посмотрел на висевшую на стене шестиструнную гитару. – Можно?
– Конечно, – разрешила Людмила. – Это дочь играет.
Алексей дотянулся рукой до инструмента, снял с гвоздя, опробовал аккорд и тихо запел:
Помню ночь на камнях с яркой россыпью звёзд,
Слабый контур вершин вдалеке.
Первым двигался я, а товарищ мой нёс
Запасных пять обойм в вещмешке.
Путь по горной тропе, он не прост даже днём
Без гранат, без НЗ, налегке,
А на мне СВД с вороненым стволом
И с тяжёлым прицелом в чехле.
Когда в небе бледнела лепёшка луны,
Залегли меж холодных камней.
На вершине горы, как в гнезде Сатаны,
Как мишень для ветров и дождей.
Когда начался бой, я прицел расчехлил,
Экономно патроны считал.
С восьми выстрелов я восьмерых положил,
А девятым Господь покарал.
Вижу, снайпер не наш и чужой камуфляж,
Палец плотно кладу на курок.
В это время стрелок снял зелёный платок,
Локон русый упал на висок.
Это ж баба с ружьём! – в голове пронеслось,
Когда выстрел её прозвучал.
Онемела рука, всё же мне удалось
Сделать свой – больше я не стрелял.
Я стоял и смотрел, когда кончился бой,
На камнях распростёрлась она,
Хоть её я не знал, но в мечтах рисовал
Этот лик в обрамленье окна.
Видно много и я в этой жизни грешил,
И тяжёлой вдруг стала земля.
Видно честно служил – многих я положил,
Вот и жизнь положила меня.
Может, в жизни другой всё б сложилось у нас,
Ну, а в этой и мой вышел срок.
Белым барсом за ней поднимался Кавказ,
Ну, а я уходил на восток.
Всё пытаюсь забыть бой в кавказских горах,
Говорю, мол, приказ и война!
Только каждую ночь в снах приходит она,
В белом платье стоит у окна…
2012 г.