Долго мужик всё равно не продержался. Он пытался сообщить в полицию, оповестить всех через соцсети, но связи не было, её глушили. Бойцы «Беты» вовремя сориентировались и, пока одни отвлекали того стрельбой -- другие зашли к нему буквально со спины, через окно на кухне. К этому времени Нойманн и Калуев с бойцами опустошили три участка. Все молчали. Говорить было не о чем, все переваривали увиденное, услышанное, не могли оправиться от ужаса всей ситуации. Каждый невольно проводил аналогии со своими собственными семьями -- дрожали руки, к горлу подступал ком.
В темнеющем небе пролетали самолёты с химикатами. Группы «Санитаров» уже заходили в зачищенные участки и стаскивали тела в кучи. «Альфа» и «Бета» продвигались дальше по ничего не подозревающей деревне. С каждой минутой жителей в ней становилось всё меньше. Скоро две кучи холодных трупов на разных концах деревни перестали расти. Мухи, что интересно, не слетались. Вероятно, они уже были поражены химикатами, от которых листва на деревьях жухла, а заросли высокой травы в огородах начинали печально клониться к земле.
Нойманн стоял у одной из таких куч, как бы испытывая свои нервы на прочность, и отдавал «Когтю» команду сжечь её. Броневик подъехал ближе и щедро полил месиво из трупов напалмом. Ярко вспыхнуло пламя. Нойманн подумал, что противогаз очень выручает. Хоть и не покурить -- зато не придётся наслаждаться ароматами барбекю и блевать. Остальные бойцы не хотели видеть человеческие костры и потому ходили где-то в стороне. И правильно сделали для своей психики. Потому что под завалами пылающих конечностей стали раздаваться крики. Какой-то недобитый умник решил то ли претвориться мёртвым, то ли просто потерял сознание, а теперь очнулся от ужасной боли. Он верещал, как свинья на бойне, и не мог выбраться из под завалов. Нойманн глядел на всё это испуганными глазами и понимал – этот самый крик оказался последней каплей для его хладнокровности. И ведь не помочь никак, не прервать страдания, потому что не видно, кто кричит! Барьер оказался сломлен. Слишком много всего за один день.
-- Нойманн, приём, приём, как слышно?! – раздался крик в рацию. Варшавский? Чего кричит так? Что-то опять стряслось? Нойманн дрожащими пальцами зажал рацию:
-- На связи, слушаю.
-- Прекратить операцию по зачистке!!! Прекратить убивать людей!!!
Это ещё чего…
-- Мы уже завершили зачистку. Сжигаем тела, приём…
-- Твою мать… -- поник Варшавский. – Информационный отдел… Тупицы! Я их лично расстреляю! Они перепутали деревни! Эта деревня чиста! Нужно оцепить и ликвидировать другую деревню! Ветер дул не в эту сторону!!! Поспешите, ребята!!
Рация выпала из ослабевшей руки Владимира. Он стянул с себя противогаз и безудержно блевал.
Действительно – утром он встал не с той ноги.
Фьить, ха!
Часть 4
Первая любовь – это прекрасно! Это самое сильное, что можно испытать в жизни! Всё вокруг расцветает, хочется петь и танцевать. И Олег не был исключением. Их с Аллой свела сама судьба. Не феромоны, которые были выпущены готовым к взрослой жизни созревшим телом Аллы. Вовсе нет! Сама судьба! Какая она была умная, милая, красивая! Олег влюбился в неё с первого взгляда, с первого нюха. Её элегантные щупальца, заставляющие трепетать; её сверкающие в ночной темноте десятки соблазнительных красно-жёлтых глазок; тысячи острейших зубок в её аккуратненьких пастях; возбуждающе капающая с неё выделяемая биомассой слизь.
Но Алла была в беде. В битве с нехорошими человечишками она очень сильно пострадала и находилась на грани издыхания, не в силах раздобыть себе еду. Она укрылась в этих сельскохозяйственных ангарах заброшенной фермы. Поэтому Олег усиленно ухаживал за Аллой. Приносил к ней тела убитых грибников, охотников и бомжей. Ей тоже нравилась четвёртая группа крови! Они были похожи! У них много общего! Поначалу Алла боялась и была не разговорчивой. Чего уж там – Олег сам стеснялся! У него совершенно не было опыта общения с девушками! Он, конечно, пытался назначать свидания по интернету, и один раз даже получилось – с какой-то анимешницей. Но тогда во время встречи розовласая девушка не выдержала невообразимого ужаса и принялась звонить в полицию. Пришлось её схавать для своей же безопасности.