У Дмитрия Андреевича потенциал любых усилий давно исчез, да и мощью характера, подобной Калигуле, или величием фантазии, как у Нижинского, он никогда не обладал, этот обычный Митя-Митюль, однажды и навсегда сломанный. Михалков дает Меньшикову возможность сыграть в "Утомленных солнцем" (впервые для актера) трагическую судьбу нетрагедийного героя. Что во многом связано с временем действия картины.
Нравственное чувство настолько помутилось в так называемую эпоху строительства социализма, что для многих совесть больше вообще не ставилась в счет. Не это ли мы переживаем и сегодня, в России конца века? Митя не то чтобы совесть окончательно от себя отмел - он существует уже вне нравственных категорий. Скептик по отношению к данному состоянию мира, поскольку ничего другого ему не остается, Митя оставил для себя лишь минимум последних желаний. Примерно так бывает с осужденным на казнь последняя просьба, последняя папироса, дальше - пустота. И это Меньшиков играет в первый раз... Лежа на берегу рядом с когда-то любимой женщиной, он не мучается плотским желанием, которое, казалось бы, может еще вспыхнуть... Уже почти не ревнует ее к мужу... Он только хочет до конца понять и утвердиться в мысли, что он вычеркнут и "стерт ластиком", так ему будет легче и арестовать Котова, и позже наложить на себя руки. Полный расчет с собой и со всеми.
Хотя в страстной, эмоционально насыщенной картине Михалкова, адекватной могучему человеческому и творческому темпераменту режиссера, Меньшиков не мог, как прежде, оставаться в привычном для него безлюбовном пространстве, отводя женщине место где-то на самом дальнем ярусе. Поэтому его отношения с партнершей (Марусю играет Ингеборге Дапкунайте, в прошлом литовская актриса, ныне живущая в Лондоне и снимающаяся в Голливуде) носят несколько иной характер, чем это было в других фильмах актера.
Маруся Головина от часа своего рождения прошла через жизнь Мити. Он действительно отказался от нее, хотя пытается убедить себя, что сделал это во спасение любимой. Сейчас его волнует, быть может, не столько реальная Муся-Ясум, сколько память о ней, сколько желание напомнить о своем месте в ее судьбе, месте истинного хозяина, которому она предпочла какого-то плебея. Вместе с тем это придает Митиным нынешним чувствам оттенок унижения... После первого объяснения, после первых шрамов, Митя догоняет ушедшую от него Марусю у мостков и молнией бросается в воду: ему надо остыть. Охладить сердце. Унять желание мстить - сейчас, сию минуту... Он как бы по-детски дразнит Марусю, прячась на глубине, наслаждаясь ее испугом за него... Потом требует признания, схватив ее крепко за руки, наступая... В том числе и очередным судом-воспоминанием.
С первой фразы, с первого своего появления, еще в облике старика, Митя не склонен ничего и никому прощать. Постепенно его словечки, сказанные в котовской гостиной старым друзьям и недругам, оказываются не простым намеком, как это могло показаться. На берегу он продолжает развивать свою идею, выбрав точный ход.
Митя доволен - некое подобие недоброй улыбки пробегает по его лицу. Сейчас он обрушит на Марусю их общее прошлое, оно не может не ранить ее. Напомнит, как она, потрясенная, застав свою мать с Кириком через три месяца после смерти Головина, ее отца, убежала из дома, сюда, к реке. Митя нашел ее. Шел дождь. Он уговаривал Марусю вернуться, она не хотела, и он остался с ней. Неужели она забыла сарай бакенщицы, где они прятались от дождя? Где прошла их первая ночь... Он-то все сохранил в памяти, до мельчайших деталей. Даже след на ее животе "от резинки, розовый, как у ребенка". Он читал ей из "Гамлета", книга почему-то была у него с собой. Пришлась кстати - читал о Гертруде: "Еще и соль ее бесчестных глаз на покрасневших веках не исчезла..." Английский Мити великолепен - и хорошо его образовали в детстве и юности, и за границей поднаторел Митя-стукач, Митя-Пианист...
Тогда все относилось к предательнице-вдове Ольге Николаевне Головиной. Теперь - к Марии Борисовне Головиной, ныне Котовой, у которой тоже не успела "исчезнуть соль на покрасневших веках" после отъезда Мити до того, как она стала женой комдива...
Митя в который раз понимает, что в ту реку ему больше не вступить, как бы он ни пытался сейчас винить и ставить все с ног на голову. Скрытые, подсознательные импульсы, угаданные актером в его герое, неожиданно придают новый поворот отношениям Мити с Марусей. Вырывается мучительное признание: "Раз нет меня, то жизни нет ни для кого. Нет ее, а вы, оказывается, все есть! И все у вас, как прежде, только без меня! Вычеркнули?.. Ластиком стерли..."
Нарочно его никто не стирал, не вычеркивал. Возможно, даже до конца он и не забыт Марусей. Но в эти минуты ему не понять, как он жалок, зачеркивая другие жизни. Еще раз сталкиваются, скрещиваются и уже навсегда расходятся пути его и других. Живая жизнь Маруси, ее семьи - и нежизнь Мити.
Во время их объяснения на пляже проводятся занятия по курсу гражданской обороны, сокращенно "ГРОБ". Михалков ненавязчиво еще раз вводит это слово, только что употребленное Митей, подспудно развивая тему этого персонажа. Хотя внешне все выглядит очень забавно. Мечутся люди с носилками, хватают мирно лежащих на берегу дачников, выполняя ответственное задание руководителей Осовиахима или чего-то другого, в том же роде. Маруся, которой больше всего сейчас хочется уйти от Мити, от его воспоминаний и упреков, бросается на носилки: "Я ранена..." Она в самом деле ранена его возвращением. Он же с горькой ревностью, сдаваясь санитарам, скажет о себе куда как горше: "Я убит..."
Тонкое сочетание внешней шутливой небрежности и потаенного, страшного смысла его слов, вновь ведет к главному, сущностному поединку фильма Мити и комдива Котова. Если еще глубже - к поединку обоих с временем.
Партнер у Меньшикова очень сильный. Пожалуй, таких еще не было великолепный актер Никита Михалков. Мастер, за которым тянется шлейф блистательных ролей, начиная с "Я шагаю по Москве". Играя Котова, Михалков вроде бы потрясающе простодушен, даже простоват, этакий истинный сын своего времени, который "был ничем", а "стал всем", добившись этого собственными усилиями, отвагой, верностью идее и старшим товарищам, которым он свято верит. Котов обаятелен в своей цельности, убежденности, надежности, в мужской победительности, чем Никита Михалков всегда покоряет, особенно слабый пол... Все точно ложится на образ этого "выплывшего Чапаева" - и все это противостоит Мите, пусть конкретно нам еще ничего неизвестно о роли комдива непосредственно в Митиной судьбе. Все отзовется чуть позже, когда станет ясно, что именно Сергей Петрович однажды вызвал Дмитрия Андреевича в свой служебный кабинет и предложил заняться определенным родом деятельности, именуемым предательством. И Дмитрий Андреевич согласился, не желая расставаться с жизнью. Никоим образом, ни в малейшей степени не греша дурной социологией, этим печальным наследием советской эпохи, создатели "Утомленных солнцем", в первую очередь Никита Михалков, не превращают комдива ни в высокого праведника, ни в заядлого грешника: Котов таков, каков он есть. Вылепленный, выкованный системой. В общем, порядочный, чистый человек, живущий и поступающий в полном соответствии со своими убеждениями и верой в светлое завтра. Причем добрый, щедрый, терпимый иначе бы он не смог жить со стаей Головиных и их приживалов, хотя где-то в глубине души, естественно, несколько презирает их. Но соглашается на все, нежно любя жену и дочь.
На все это как бы с разбегу и натыкается Митя, чувствуя неодолимое сопротивление себе, всем тем намерениям, с которыми он явился на дачу. Котов все больше становится для него символом прошлых, нынешних бед, катастроф, падений. Безумной Митиной тоски. Согревает мысль, что гуляет комдив свой последний денек, эту мысль Дмитрий Андреевич в себе тихо взращивает, она ему помогает, расширяясь, укрупняясь, делая тверже почву под ногами (еще один момент, близкий почерку Меньшикова: нарастание драматической темы в желании-идефикс).