— Пошли, Франко, — бросил я.
Он повернул ко мне недовольное лицо, но голос прозвучал без досады:
— Всё выяснил?
— Почти.
Франко повернулся, что-то шепнул девушке на ушко. Она зарделась, захихикала, потупив густо подведённые глаза. То же мне ловелас, ни одной юбки не пропустит, кольнула непрошеная ревность.
Вместе с Франко мы направились к месту, где оставили машину. Мексика — страна контрастов. Разодетые в роскошные карнавальные одежды люди, и убогие словно сложенные из картона лачуги по бокам усыпанной щебнем и красноватой пылью улочки. Тошнотворный запах.
— Эй, а ты чего там делаешь? — сердитый окрик Антонелли заставил вздрогнуть.
Рядом с дверцей кто-то шевелился. Вор? Собака? Существо бодро подскочило. Человек, но странный какой-то, перекошенный. Плечи одно выше другого. Руки болтались, как у сломанной куклы. Один рукав оторван, второй задернулся. Лицо белое, заляпано чем-то чёрным. Или так казалось в тусклом свете фонаря? Двинулся на нас, словно танцуя, неуклюже подпрыгивая под ритмичную музыку, которую слышал только он. Не казался пьяным, скорее безумным.
— Прямо как зомби, — вырвалось у меня.
— Зомби? — Антонелли выхватил из-под куртки люгер.
Я напрягся, ожидая выстрела. Но парень не проявлял никакой агрессии. Лишь приближался, дрыгаясь так, словно в нём совсем не было костей.
Прыжок. И сердце замерло, ослабели ноги, подкосившись в коленях. Но Франко не растерялся. Резко развернувшись, выбросил ногу и точным ударом приложил ублюдка в лоб, швырнув на оштукатуренную в грязно-белый цвет стену, оставив там неглубокую вмятину. И когда парень сполз вниз, Франко оказался рядом, целясь из люгера.
— Эй, тебе чего надо? — ногой придавив парня к земле, бросил Антонелли.
Но тот вдруг зарычал, ловко вывернулся из-под блестящего ботинка с острым металлическим носом, попытался вцепиться в лодыжку.
— Ах ты, pezzo di merda! — крик Антонелли слился с сухим и резким звуком выстрела.
Пули вонзились в грудь мужчины, но, кажется, он даже не заметил этого. Перекатился и вскочил на ноги. Затрясся в странном танце, болтая руками, двинулся на нас.
— Целься в голову! — крикнул я. — В голову!
Щелчок взведенного курка. Точный выстрел в лоб отбросил голову зомби назад. Резко и кисло запахло порохом. Расплылся синеватой кисеей дым. Тварь замерла, как механическая кукла, у которой кончился завод. Зашаталась, болтая кистями рук, передернулась. И ничком рухнула вниз.
Громкие пронзительные вопли. Музыка оборвалась внезапно, словно кто-то нажал кнопку проигрывателя. Только нарастающий топот бегущих ног.
— В машину! — крикнул Франко.
И в то же мгновение я ощутил себя на мягком сидении. Машина просела рядом — Франко прыгнул за руль. Взревел мотор, мы рванули с места, но пролетев едва ли полсотни метров, воткнулась в толпу. Они окружили нас. Уже не люди, а нечто чудовищное, жуткое в едином безумии. Перекошенные лица, размазанная краска. Они бесновались, прыгали на капот. Забирались на крышу, и свесившись, колотили по лобовому стеклу. Треск. Грохот. Мы качались, будто при штормовой качке. Что-то свалилось на крышу. Я ухнул куда-то вниз.
И проснулся. Весь в мокром липком поту, трясясь, будто от озноба.
Тяжело дыша, огляделся. Вливался в уши мерный рёв двигателей. От сильной вибрации постукивали зубы. Но всё выглядело мирно и спокойно. Мой сосед, приоткрыв рот, посапывал рядом. Сзади через ряд те самые мать с дочкой, что приехали на «форде седане», спали, заботливо укрытые пледом со значком TWA.
Что-то с глухим стуком упало, больно ударив по ногам. Я выругался себе под нос, наклонился — мать твою, открытый на иллюстрации к Дню мертвых справочник по Мексике. И вновь картинка из моего кошмара — раскрашенные под мертвецов лица, круглые провалы глаз. Два скелета — всадник на останках коня. И девушка в белом платье с вышивкой из цветов — фиолетовых, красных, синих и жёлтых. Рядом с высоким мексиканцем в чёрном костюме и гитарой в руках.
Я бездумно бросил взгляд в иллюминатор — холодно и призрачно светила луна. Сквозь ажурное кружево облаков чернел блестящим шёлком Мексиканский залив. Сливался на горизонте с бездонной небесной тьмой.