— Хорошо! Одним гадом меньше! — сказал Сережка.
А вот, слава богу, и сама вышла. Опять с корзинкой, только уж с другой — с новой. Не иначе — на рынок.
Теперь надо узнавать, что они сделали с Колей. Теперь или никогда! Пока их нет дома!
Все прилипли к дверям. Сережка спрашивает в щель:
— Коля, ты здесь?
Никто не отвечает.
Сережка снова, погромче:
— Коля, ты здесь? Это я. Сережка, спрашиваю.
Но нет ответа.
Мишка говорит.
— Наверно, они его убили! Очень просто!
Но вот Тоська решительно достал ключ. Клинг-клянг, и дверь отперта.
Ребята туда.
Но на лестнице Коли нет.
Отперли дверь в комнаты: тот же ключ подошел. Вошли в квартиру.
Все кругом раскидано, не прибрано, постель не заправлена, посуда не вымыта, на полу сор. Приторно пахнет табачищем да еще какими-то духами. Как в парикмахерской!
Но что же это?
В комнатах Коли нет!
В сенях тоже нет!
И на кухне нет!
Сожгли они его, что ли?
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
7
⠀⠀⠀ ⠀ ⠀ ⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
Что с тобой, хлопчик, сделали!?
⠀⠀ ⠀⠀
Сережка говорит:
— А на балконе-то!.. Надо еще на балконе посмотреть!..
Вышли на балкон… И вот он — Коля!
Он лежит прямо на полу, без подстилки, без подушки, ничем не прикрытый. Как, видно, бросили, так и лежит.
На рубашке у пего кровь, на голове тоже кровь, глаза закрыты, нос острый, губы запеклись.
Лежит, весь скрючился, видно, назябся за ночь. Лежит, еле дышит. Вдруг пошевелился, застонал.
— Колечка, что с тобой? — жалобным голоском спросила Тайка.
Он не отвечает. Не слышит, что ли? Неужели спит?
Сережка решил разбудить его. Но только дотронулся, Коля как закричит:
— Ой, больно, больно!.. Ой, больше не буду!..
— Коля!.. Да что ты это?.. Это я, Сережка!..
Коля приоткрыл глаза.
— Коля! — говорит Тайка. — Колечка!..
И больше ничего не смогла сказать: заплакала.
Сережка рассердился:
— Не плачь, рева-корова!
А Тоська сказал:
— Постойте! Я сейчас!
И удрал… Куда удрал, почему удрал? — непонятно.
Тут Коля через силу заговорил, стал всех гнать:
— Уходите! А то он меня убьет!
Но тут возвратился, прибежал назад Тоська. Прибежал не один, а с Гэлей — со своей старшей сестрой. Она как увидела Колю, так и закричала:
— Матка боска ченстоховска! Что с тобой, хлопчик, сделали!
Смотрит на него и губы кусает. И вдруг стала командовать:
— Встань!
Под такую команду каждый сейчас же бы вскочил. И Коля хотел встать Но чуть пошевелился и застонал. У него рубашка присохла к телу — больно пошевелиться.
— Не можешь встать?
— Ой, не могу…
Гэля посмотрела на него, потом на ребят и сказала:
— Хлопчики! Нам тут ничего не сделать! Пойдемте-ка поскорей отсюда, пока хозяева не вернулись!
Бросили Колю. Ушли. Обе двери за собой заперли.
А теперь что? Неужели ничего нельзя?
А Гэля ушла домой и Тоську увела с собой. Им, видно, не очень жаль Колю. Поляки так поляки!
А ребята не уходят с крылечка, не могут уйти.
Но Тоська-поляк почему-то вернулся.
— Хлопцы! — говорит он. — Надо что-то придумать! Пошли на всполье, а то здесь подслушают!
Это верно. Если тетя подслушает, она все расскажет этим иродам.
А на всполье никто не подползет, никто уяа не подставит.
И это совсем недалечко: пройдешь мимо Сережкиной избушки, минуешь еще три дома и — стоп! Тут улице конец и городу край. Тут всполье: широко, пусто, травой поросло. А дальше лес. Там ягоды, там солдаты.
Думали-думали ребята, но так и не смогли придумать, как помочь Коле. Только зря время истратили.
Вернулись на крылечко, сели, молчат, ждут. А сами не знают, чего ждут.
Но вот опять послышался топ-топоток. Колина мать на высоких каблучках изволила вернуться с базара.
Взошла на крылечко, остановилась у двери. В правой руке держит корзинку с покупками, а левой рукой сует ключ в скважину. Вот дура! Разве левой откроешь? А она ничего не понимает, все сует ключ, сует, а засунуть не может.
Наконец догадалась, поумнела: поставила корзинку на крылечко, взяла ключ в правую руку, открыла дверь. Потом нагнулась, подняла корзинку, вошла, закрыла за собой дверь, пошла по лесенке.
Что она будет делать теперь? Неужели снова бить?
Но ничего не слышно.
И вдруг быстро топ-топ по ступенькам. Замок щелкнул, и она выскочила на крылечко. Выскочила и завизжала на ребят: