Другой отряд занял почту. Все заняли, чтобы все везде слушались.
Всех эсеров-меньшевиков разогнали. У буржуйской милиции отняли ружья и револьверы и сабли, а самих милиционеров тоже разогнали.
А кто не сдавался, того в тюрьму. Раньше там сидел дядя Гриша и сидел Фалалеев, а теперь пусть посидят буржуи.
Вот так стала в городе Советская власть!..
А старый черт вечером сказал: «Ну и жизнь! Царя свергли, а Гришка-арестант стал у власти!»
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
18
⠀⠀⠀ ⠀ ⠀ ⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
Как Сережка заменял телефон
⠀⠀ ⠀⠀
На другой день опять новые новости. Новости неслыханные, новости невиданные!
Во-первых, ночью на улицах погасли все фонари. Это на электрической станции что-то сломалось. И не само сломалось, а нарочно сломали, чтобы не светить большевикам.
Во-вторых, не потекла вода. Придут с ведрами к водопроводной будочке, а вода не течет. Нигде не стало водопроводной воды. И тогда все кинулись к колодцам.
На Мишкином дворе у колодца большущая очередь — сбежались со всего квартала.
Вода не потекла оттого, что на водопроводной водокачке что-то испортилось. И тоже не само испортилось, а нарочно испортили, чтобы оставить большевиков без воды.
Теперь если вдруг пожар — тушить нечем!
На телефонной станции тоже все остановилось, стало там тихо. Какой-нибудь большевик звонит — вызывает через весь город другого большевика, а ничего не выходит! Он крутит-крутит ручку телефона, а ответа нет.
И вот тут здорово пригодился Сережка. Он стал бегать — заменять телефон. Бегает по городу от одного большевика к другому и передает, что надо. Иногда передает запиской, а иногда — своими словами.
Мишка и тут увязался за Сережкой. Ух, интересно! И везде пускают!
Сначала прибежали в губернаторский дом. Тут теперь Совет — главная власть!
Поднялись по лестнице, вошли в большущую комнату. У стен поставлены винтовки, а на полу сидят большевистские солдаты.
Они сидят не зря. Они сидят и ждут команды и чуть что, сейчас же хватают винтовки и бегут побеждать буржуев.
На полу посередине комнаты разостлана солдатская шинель.
Может, она — лишняя? Вот бы ее Мишке!
А может, кто-то уже погиб за Советскую власть, и осталась от него эта шинель?
А может, она просто запасная? Примут кого-нибудь в большевистские солдаты и тогда ему отдадут.
На шинели стоит ведро с водой. На ведре висит ковшик. А рядом с ведром караваи хлеба. Целая гора караваев.
И кто придет и захочет — ест. А кто захочет пить — пьет.
Сережка отломил краюшку, съел и запил водой. А Мишка постеснялся.
Потом Сережку вызвали в другую комнату. Мишка и тут за ним.
Эта комната тоже большая, но она — пустая: в ней только один человек, наверно, какой-то главный.
Он сидит за большим столом. Стол покрыт зеленой материей, а на ней всякие бумаги и газеты. И еще лежит наган. А сбоку на стене телефон. Но он молчит — не звонит.
А сам главный такой измученный, желтый, и глаза у него провалились. Сразу видно, что он давно не спал и очень устал. И около него на полу бело — все окурки.
Он спросил Сережку:
— Ты чей?
Сережка сказал, чей он.
— "A-а! Гришин сынок! — сказал главный и заулыбался. А потом заметил Мишку и снова спросил:
— А это чей?
Сережка обернулся и увидал, что Мишка тоже пробрался в комнату. Ему стало неудобно, он даже покраснел, но все-таки признал Мишку, не отрекся от него:
— Это со мной!
— A-а! Братишка, значит, — сказал главный и начал настоящий разговор:
— Сто шестой полк знаешь?
— Знаю! Я близко живу.
— Лети туда, как молния! Отдай пакет! Тут написано — кому. И сейчас же назад с ответом… Пакет отдавать только лично — из рук в руки!
Сережка сказал:
— Я в секунду! Из рук в руки!
И побежал. Мишка опять за ним. Но не поспевает, отстает. Тогда ему стало обидно и он пошел домой.
Пришел, похватал картошки. Эх, не сидится дома — скучно после улицы.
Вдруг на кухне бух и рев! Бух — словно упал мешок с мукой. А рев — словно кого-то бьют-убивают.
Мама бросила ставить заплатки — и в кухню. Мишка — за ней.
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
Отчего тетя ревела
⠀⠀ ⠀⠀
В кухне тетя лежит на полу. Чепец с нее слетел, волосы рассыпались. Лежит, голову прижала к рукам, а ногами бьет по полу и ревет не своим голосом: