И еще нашли наган и две винтовки.
Тут Вотинцев снова пошептался с матросом.
Матрос сказал:
— Веди! Надо выяснить!
Вывели Полину Александровну, разрешили ей запереть дверь И сразу матрос взял у нее ключик:
— Мадам, спокойно! Ключик я похраню. Если вернетесь — сразу же ко мне. И тогда — вот он, ключик.
И ушли… А Коля остался. Теперь он открылся, что он — Коля: подошел к Мишке, поздоровался, большой, кудрявый, красивый, и сказал:
— Привет! Я скоро зайду!
И тоже ушел.
Теперь Мишка один на один с матросом.
— Дяденька! Вы будете у нас жить?
Матрос внимательно посмотрел на Мишку:
— Тебя как звать-величать?
— Мишка!
— Мишка? Значит, Михаил? Ничего имечко! Но у меня лучше — Ардальон! Так меня и зови. Ты, малец, — молодец. Будем друзьями.
— А что вы будете делать?
— Буду вас кормить.
— Ну-у, — протянул Мишка. — А я думал, что вы будете сражаться с буржуями…
— Дурак, — сказал Ардальон. — Как же ты будешь сражаться без пищи? Боец должен быть сытым. И работник должен быть сытым… У тебя мать что делает?
— Работает.
— Где?
— В типографии.
— Ее буду кормить. Дам карточку.
— А тетю?
— Какую тетю?
— Хозяйку. Которая сдает комнаты.
— А чего она делает?
— Комнаты сдает.
— Это не работа — комнаты сдавать!
— Не будете ее кормить?
— Не буду!
— А офицершу?
— А чего она делает?
— Ничего не делает. Она — богатая.
— Не буду! Не трудящийся да не ест!
— А меня?
— Ты — малец-молодец! Тебя буду! И на этом точка: надо идти.
Сейчас Мишка остался один, и это хорошо: ему надо подумать!
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
Бога нет
⠀⠀ ⠀⠀
Мишка пришел в свою комнату, сел.
Как хорошо, как радостно было переезжать сюда из подвала. Тут и стулья! И стол! И кровать, чтобы мама не спала больше на полу! И в углу — бог: большая икона!
— Все — как у людей!
И вдруг оказывается, что икона-то ни к чему! «Бога нет», — сказал Ардальон.
Может, и вправду нет?
Вот все говорили: царь! царь! И пели: «Боже, царя храни». А вот не стало царя и… хоть бы что!
Может, и про бога зря говорят? Может, и молятся зря?
Ардальон сказал, что бога нет, и снял икону. Снял? Снял!
Ну и Мишка сейчас снимет!
И тотчас же Мишка взгромоздил стул на стол и полез в угол. Батюшки, пыли-то сколько!
А бог, если посмотреть на него близко, просто нестриженый старик: волосы долгие, как у девчонки. И вокруг головы у него — кружочек вроде шляпки, как у Колькиной матери.
Снял старика. «Сказано — сделано!»
Но куда его теперь?
Он — тетин.
Надо бы вызвать тетю и сказать, как Ардальон:
— Ну-ка, хозяюшка! Уберите эту картинку! Она мне не нравится!
Но попробуй-ка скажи так… Тетя обязательно раскричится, станет доказывать, что бог есть и что он теперь не помилует маму… Или еще хуже — возьмет и выгонит с квартиры!..
Правда, при советской власти, может быть, уже нельзя выгонять с квартиры? Ардальон не даст выгнать!
Но вдруг все-таки можно? Тогда все пропало! Придется уехать и от Сережки, и от Тоськи, и от Яиочки. Придется уехать и от матроса Ардальона!
Да еще вдруг засунут обратно в подвал! А Мишке вовсе не хочется обратно в подвал!
Да… Надо от тети скрыть!
Но куда же тогда деть эту картинку — этого старика в шляпке?
Засунем-ка его под комод да как можно подальше — к самой стенке!
Вот теперь все как надо: у Ардальона бога нет и у Мишки бога нет!
Мишка решил, что снимет икону, и снял. «Сказано — сделано!»
Не сходить ли теперь на улицу — посмотреть, что и как?
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
Лампочка мигнула и погасла
⠀⠀ ⠀⠀
Мишка вернулся домой, когда уже стемнело. Идет по коридору, заглянул к Ардальону.
Ардальон сидит и что-то пишет, шевелит губами. А над ним горит-светится электрическая лампочка. Зажглась все-таки!
Вот лампа так лампа! Заправлять не надо, чистить не надо, зажигать спичкой не надо! В ней завита ниточка, эта ниточка почему-то раскаливается и светится.
Как раньше у губернатора!
Ардальон сидит и пишет. Голова у него почему-то бритая. А сам он — большой, могучий! Ручищи-то какие! Если закроет ладонью Мишкино лицо, так ничего не высунется!
Но вдруг лампочка мигнула, еще раз мигнула и… погасла.
Значит, опять вредят на электростанции — не дают света большевикам.