Куда он делся? За кого он теперь? Под каким знаменем ходит?
Его сестра Ленка говорит:
— Что случилось, что случилось!.. Симочка уехал ненадолго и вдруг потерялся… Ах, что делается, что делается!..
Но они не горюют. Они, наверно, знают, где теперь болтается Симка.
Эта Ленка такая же вредная, как и он! Сидит барыней у себя на балконе и поет ехидную песенку:
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
Это она смеется над большевиками, над комиссарами.
Но Ардальон говорит, что вся их семейка давно у него на примете. И что наши дворники все равно надают их генералам.
Вот один только Ардальон и остался сейчас у Мишки.
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
Ардальон и беленькая Катя
⠀⠀ ⠀⠀
Нежданно-негаданно Ардальон привел в дом какую-то беленькую девушку.
Он привел ее ночью, втолкнул и закричал:
— Не реви, дурочка! Раздевайся! Видишь — обмерзла вся!
На шум выскочила Мишкина мама. Ардальон сразу к ней:
— Вот, займись-ка, Машенька! — Он уже давно зовет Мишкину маму не Марьей Ивановной, а просто Машенькой. — Успокой-ка дурочку! А то она думает, что я ее съем!
Мама увела неожиданную гостью к себе. Мишка проснулся и видит — вот она:
Деревенская. Белые волосы из-под платка. В лаптях. А полушубок весь в заплатах: заплата на заплате сидит и заплатой погоняет. Или можно сказать, как говорила тетя: из-за гостей не видно хозяев.
Мама сняла с девушки полушубок, платок, взялась за лапти, а девушка как закричит:
— Ой, пальчики мои, пальчики!
Это у нее застыли ноги на холоду, а как стали в тепле отходить, — так и стало больно.
Мама вылила последний денатурат из спиртовки и оттерла ей пальчики. Потом помыла ее в тазу, переодела в свое белье и положила с собой.
Девушка оттаяла и немного рассказала о себе.
Оказывается, Ардальон подобрал ее на вокзале. Она была там, потому что ей больше некуда.
Она жила в деревне. Потом отца ее убили на войне. А мать сама умерла от тифа. Ей стало нечего есть — она притопала в город. А идти некуда — никого не знает.
Она так бы и замерзла, голодная, кабы не Ардальон.
А зовут ее Катериной… «Катей, Катей, Катенькой…»
Утром Ардальон спрашивает у Кати:
— Ну-ка, на что ты годна? Куда тебя деть?
Оказывается, Катя не знает городской работы. Она может доить коров, может боронить. А этого здесь не надо.
— Что же мне с тобой делать? — говорит Ардальон. И вдруг догадался, спросил:
— Ты, может, грамотная?
И пояснил:
— Можешь читать книжки?
— Могу! — говорит Катя. — Я два класса кончила.
— Ой, врешь! — сказал Ардальон, а сам обрадовался. — А по-письменному прочтешь? Не книгу, а где рукой писано.
— Прочту, — неуверенно сказала Катя.
— Сейчас проверим, — сказал Ардальон, — а на слово мы не верим. Вон у меня на столе воззвание. Ну-ка, давай отсюда!..
Катя начала разбирать. Сначала она читала медленно, неуверенно, а потом приободрилась и стала читать быстрее:
«Товарищи! — читала она. — Неужели мы дадим врагам народа по-прежнему царить над нами?.. Нет, товарищи, этого не будет! Мы не допустим возврата к старому! Довольно господам капиталистам, банкирам, помещикам править нами…»
— Кончай! — сказал Ардальон. — Не верил в чудеса, а тут чудо — девка из деревни, а грамотная! Два класса кончила! Профессор, а не девка!
Ну, вот что: пойдешь работать на почту, будешь разносить письма! Пойдешь?
— Ладно! — боязливо сказала Катя.
— Сказано — сделано! А жить будешь здесь. Мне двух комнат много. Я маленькую отдам тебе, а сам буду жить в конторе.
Так и сделали. Ардальон стал жить в большой комнате, где когда-то жили Отто и Беккер. А Катя — в маленькой, где раньше был бедный Мелис.
И Катя пошла работать на почту. А потом, подумать только, эта самая Катя принесла Яночке письмо от Коли.
Что написал Коля из Нолинска:
— Здравствуй, Яночка! Низко тебе кланяюсь! — так начиналось Колино письмо. — А еще кланяюсь Тоське и Мишке. А где теперь Сережа — не знаю.
Мы живем с Иваном Сидоровичем в Нолинске. В казарме не хватило места для всех, так нам с ним дали комнатку в одной избушке.
И в этой комнатке, против моей кровати, стоит комод. И я поставил на комод Мишкиного оленя — золотые рога.
Проснусь утром, а солнышко с утра как раз на комод, на оленя. Гляжу и вспоминаю. Тебя вспоминаю, Яночка, и Сережку вспоминаю, и Тоську, и Мишку.