Пятнадцатое ноября. Ясная прохладная погода. Приехал в парк часам к трём дня.
Пройдя по дороге до места, где в прошлый раз встретил Нервного и его соперника, никого там не обнаружил и потому, заспешил вниз в сторону большого пруда, к стоянке машин.
Деревья за это время покрылись разноцветными листьями и я, шагая не спеша любовался яркими красками древесной листвы и вдыхал холодные, немножко горьковатые осенние ароматы. По пути, увидел к лежащую на обочине корягу со следами свежих заломов и царапин. Наверное, раздражённый бык - рогач тренировался здесь, "нападая" на валежину и ломая её рогами и копытами...
Выйдя на луговину неподалёку от автостоянки, увидел в дальнем её конце несколько коричневых силуэтов и понял, что там олени. Но сколько их и какие олени я не мог рассмотреть.
В этот момент, случайно глянул с обочины дороги на папоротниковую поляну справа и посередине различил, вначале хороши видимые на коричневом фоне серые крупные рога, а потом и стоящего неподвижно, крупного быка.
Взглянув в бинокль, я узнал его - это был Одиночка. Он неподвижно стоял и смотрел на меня, пристально и не двигая ни одной мышцей. "Что с ним - подумал я. - Он что болен?"
Долго мы стояли в пятидесяти шагах друг от друга и смотрели, узнавая и не узнавая.
Чуть позже я понял, почему он один и почему так грустен. Видимо начиная "гоняться" первым среди доминантных быков, он наверное, первым и закончил гон и сейчас, уже старался отъедаться перед зимними испытаниями и не обращал внимания на царящую, продолжающуюся вокруг него суету гона...
"А может быть в одной из схваток, тот же Нервный, нанёс ему чувствительное поражение и тем самым погрузил его в нескончаемые переживания - предположил я, и усмехнулся - я знаю за собой такую черту - драматизировать всё происходящее вокруг"
Постояв и понаблюдав ещё какое - то время за грустным Одиночкой, я пошёл дальше и вдруг, справа, но далеко впереди, за дорогой, услышал знакомое раздражённое "рычание" Нервного, а потом появился и он сам, гоня перед собой стадо маток. Он по-прежнему нервничал и рысью обегая маток по дуге, не позволял им расходится по луговине. На другом конце большой поляны, расположились ещё три стада во главе с крупными быками.
Подойдя поближе, я остановился и стал снимать оленей находящихся от меня по периметру, метрах в пятидесяти.
У подошвы лесистого холма, на противоположной стороне луга паслись пятнистые олени, в основном матки. Молодые оленята громко перекликались с мамашами: - Кне- е - е, кне - е - е, словно что - то им рассказывая, или о чём - то прося совета...
Постепенно солнце спряталось в холодных тучах и приблизился вечер, - время наибольшей активности "поющих" быков...
Нервный, разволновался и на быстрой рыси, раз за разом раздражённо обегал своих маток и видимо недосчитавшись одной, вернулся за дорогу, туда, откуда стадо только что пришло. Опустив голову к земле, он вынюхивая след "пропавшей жены" и зигзагами бегал вдоль берега ручья. Потом остановился, поднял голову, проревел - прокричал что-то яростное в тишину приходящего вечера и рысью вернулся к стаду. В это время с противоположной части луговины в его стадо, на галопе возвратилась потерявшаяся "жёнка". Она видимо просто заблудилась и услышав яростные вопли быка - хозяина "гарема", поспешила назад...
Нервный, немного напоминал пьяного мужика - ревнивца, который всегда в беспокойстве, всё время озирается и воображает улики "измены".
На лугу, кроме стада Нервного находились ещё три "гарема" во главе с доминантными быками, включая молодых быков, их адъютантов. "Хозяева" этих гаремов вели себя спокойно, а молодые, с наступлением сумерек принялись между собой "бороться". Эти "тренировки", готовят молодых к будущим боям и кроме того, позволяют установить иерархическую лестницу "силы и власти" в стаде. Схватки эти были, в отличие от начала сезона, вполне агрессивны, хотя и не так опасны для дерущихся, как бои между доминантными быками за обладание новыми самками.
Вокруг заметно потемнело и похолодало. Над луговиной поднялся туман и создалось впечатление, что земля вздыхает, выделяя из себя этот сырой тёплый воздух, который соприкасаясь с холодным воздухом вне земли, окрашивался в белый цвет, напитывался влагой - конденсатом...
Я собрался уходить и обойдя луговину, вышел на противоположный её край, на границу с холмистым лесом.
Часть "гарема" другого быка - доминанта вошла в этот лес, продвигаясь в сторону лесного озерца и я, вглядевшись в полутьму, увидел, как два молодых быка стуча рогами во время схватки, принялись, толкая друг друга и упираясь рогами, гонять друг друга. Костяной стук рогов наполнял лес и я не рискнул войти под его потемневшие своды.
В это время, бык - доминант, не обращая внимания на суету вокруг, выйдя на берег озеринки, нашёл грязевую яму и повалившись в неё, начал возиться там, ударяя в лежачем положении передними ногами по вязкой как тесто, чёрной пахучей грязи. Когда один из молодых быков с рогами из пяти отростков, подошёл к нему слишком близко "хозяин" вскочил и отогнал молодого от "своей" грязевой ванны.
Конечно, все действия оленей, имеют какой-то утилитарный смысл, которого я, часто не мог угадать. Зачем, например бык - рогач, уже в такую прохладу принимает "грязевые ванны?
Чуть позже, сгоняя несколько назойливых мошек со лба, я понял, что во влажном вечернем воздухе появляется много кровососущих и потому бык, старается забив грязью шерсть, не дать насекомым, пробираясь к коже, кусать себя ...
Туман, поднявшись над землёй на метр - два стал густеть и превращаться в непроницаемое для взгляда "молоко", смешавшееся с наступающей ночной темнотой. Травянистой поверхности луга не стало видно и по большой туманной поляне, бродили тёмные силуэты оленей, с выделяющимися среди них крупными самцами с большими рогами, торчащими вверх как бороны.