Сведения казались ценными в прямом смысле – первопроходцы с риском для жизни искали и осваивали новые земли ради добычи, драгоценных мехов соболей и лисиц. Но серебро стало бы не менее желанной поживой. Не менее ценными были и сведения про «пашни» – забравшиеся глубоко в дальневосточную тайгу и тундру русские первопроходцы страдали от дефицита и дороговизны хлеба, самой привычной и желанной пищи для русского человека той эпохи. Хлеб с большим трудом приходилось везти через всю Сибирь, а тут открывался шанс найти земли, где он в достатке родится сам.
Первопроходцы сходу приступили к поискам, пытаясь добраться до загадочной реки сразу с нескольких направлений – от Алдана, с севера, и с запада, со стороны озера Байкал. Но поросшие тайгой горы и огромные дальневосточные пространства требовали дорогой платы за раскрытие тайн своей географии. Четыре года казаки возвращались из таёжных походов ни с чем, да и возвращались не все – 36 «служилых людей» во главе с Семёном Скороходовым были перебиты в тайге «немирными тунгусами».
И всё же к 1643 году в Якутске, ставшем центром этих поисков, уже кое-что знали про далёкую реку. Знали, что «есть за Алданским хребтом река хлебная», что с севера в неё впадает река «Зия», до которой теоретически можно добраться из якутских земель от притоков Алдана. Информации добавило возвращение в Якутск Ивана Москвитина, первого из русских людей побывавшего на берегах Тихого океана. В 1640 году его отряд, двигаясь на лодках вдоль побережья Охотского моря почти добрался до устья Амура. В районе островов, ныне называемых Шантарскими, местные «тунгусы»-эвенки рассказали ему о близости «усть Муры», великой «хлебной реки», впадающей в океан.
На основе этих, всё ещё смутных знаний, к июлю 1643 года в Якутске, тогда главном центре всех русских владений на Дальнем Востоке, подготовили большую экспедицию к неизведанной реке.
«А немирных людей смирять ратным обычаем…»
Изготовившийся к поиску Амура отряд по меркам эпохи первопроходцев, действительно, был очень крупным – целая маленькая армия из 133 «служилых» и «охочих» людей. О значимости похода говорит тот факт, что его возглавил «письменный голова» Василий Поярков. «Письменным головой» тогда называли чиновника, назначавшегося в помощь сибирским и дальневосточным воеводам по приказу из самой Москвы.
Отряд Пояркова был прекрасно вооружён – 80 человек имели железные доспехи, почти все имели ружья, на шесть речных барок-«дощанников» погрузили большие запасы, в том числе «для угрозы немирных землиц пушку железную, да на 100 выстрелов полуфунтовых ядер». С собою отряд Пояркова вёз внушительный запас пороха – «для службы 8 пуд и 16 гривенок зелья», то есть более 130 кг.
Про самого Василия Пояркова до его амурского похода мы не знаем практически ничего – известно, что он был уроженцем города Кашина под Тверью, но много лет провёл на «государевой» службе в Сибири. Одним из переводчиков-«толмачей» в отряде Пояркова стал эвенк, крещёный именем Семён Петров, недавний участник плавания Ивана Москвитина по берегам Охотского моря к устью Амура.
От воеводы Якутского острога «письменный голова» отправлявшегося на Амур отряда получил подробную «наказную память», то есть инструкцию, в которой были изложены все имевшиеся на тот момент сведения о «хлебной реке» и цели похода. «Государевым делом промышлять, смотря по тамошной мере как лутче, – гласила инструкция, – и иноземцов ласково под Царскую высокую руку приводить, и ясак сбирать, а сперва ясак взять с иноземцов небольшой, чтоб их сперва ясаком не ожесточить… А немирных людей иноземцов, которые ясаку с себя не дадут, смирять ратным обычаем, войною…»
По «наказной памяти» из Якутского острога казаки отправлялись на Амур в том числе и «для пpииску серебряной и медной и свинцовой руды» – российскому Дальнему Востоку остро требовались свои металлы. «И пришед к серебренной руде, острог поставить и укрепитца, и серебро велеть безпрестанно плавить…» – гласила написанная в Якутске инструкция.
Отряд Василия Пояркова покинул Якутский острог ровно 375 лет назад – 25 июля 1643 года. Сначала шесть речных кораблей спустились вниз по Лене до устья Алдана и затем целый месяц двигались вверх против его течения. Так достигли впадающей в Алдан реки Учур, путь вверх по течение которой вёл прямо на юг. Ещё десять дней плыли по Учуру до места, где в неё впадает река Гонам – сегодня это район, где смыкаются границы Якутии и северной части Хабаровского края.