Строгий церемониал императорского двора предполагал обязательное принесение послами «варваров» подарков, символической дани. Но русская миссия приехала в Пекин без каких-либо презентов для китайского «царя». «Итти ко царю не с чем…» – простодушно отвечал Иван Петлин чиновникам китайского императора.
Однако, такая ситуация была явно не типичной. Ведь все подобные дипломатические миссии из России, даже к самым мелким монгольским и сибирским «князцам», всегда и непременно отправлялись с подарками – на русском языке той эпохи их называли «поминками». В связи с подготовкой миссии Ивана Петлина тоже смутно упоминаются некие «поминки» – дорогой «самапал», то есть ружьё, и диковинные рога, возможно это были экзотические бивни мамонта… Но оказавшись в Пекине, казак Иван Петлин твёрдо и даже не вполне вежливо стоит на своём – подарков для китайского императора нет.
С учётом, что по возвращении в Россию, все действия Ивана Петлина одобрят, ситуация представляется такой – хитрый казак, вероятно, ещё в Монголии или на границе у «китайсково Крыма» сообразил, что принесение подарков будет трактоваться китайцами как символическая дань, то есть подчинение русских «варваров» китайскому императору. Пойти на такой шаг первый русский дипломат в Китае не мог.
Позднее, уже в Москве писарь Посольского приказа так запишет рассказ Ивана Петлина о первых в истории русско-китайских переговорах в Пекине: «И поставили их на большом на посольском дворе. И приезжал к ним на двор китайской дьяк, а с ним по 200 человек на ишаках, а люди нарядны. И их подчивали всякими заморскими питьями. И говорили: царь китайской велел вас спросить, для чего в Китайское государство пришли? И они де ему сказали, что великий государь царь всеа Руси прислал их Китайское государство проведать…»
Переговоры русских и китайцев шли на монгольском языке – единственном понятном двум сторонам. В Пекине тогда ничего не знали о далёкой России, но слышали от монголов, что эти северные «варвары» довольно боеспособны и имеют влияние в дальних землях к Западу. Озадаченные китайские чиновники решилипроявить дипломатичность и осторожность – явившихся без подарков «варваров» не пустили на приём к императору, однако снабдили официальной грамотой от китайского «царя» и поспешили вежливо, со всем уважением выпроводить за границу «империи Мин».
«Китайская грамота» Ивана Петлина
Тринадцати казакам, побывавшим в Пекине, возвращаться через Монголию пришлось осенью и зимой, что сделало дорогу особенно трудной и долгой. Лишь весной следующего 1619 года Иван Петлин добрался до пограничного Томска, откуда сразу поспешил в Москву с грамотой китайского императора.
Можно только представить, как в столице России четыре века назад рассматривали загадочные китайские письмена – в Москве тогда имелись десятки «толмачей»-переводчиков с самых разных азиатских и европейских языков, но иероглифы видели впервые. Привезённая Иваном Петлиным в 1619 году китайская грамота пролежит в Москве без перевода 57 лет! В итоге она станет легендарной среди наших чиновников и дипломатов той эпохи, а со временем породит для русского языка целую идиому – «китайская грамота», как обозначение совершенно загадочных, недоступных разумению записей…
Первый перевод «грамоты» Ивана Петлина лишь в 1676 году сделает китайский пленник (о нём наш рассказ ещё впереди) Тенур, он же «Тимофей Иванов». Сделает во время подготовки нового русского посольства в Пекин. Только тогда в Москве узнают, что же давным-давно писал далёкий китайский император Ваньли. На русском языке XVII века это перевод звучит так: «Валли китайский царь говорил руским людем, что с торгом приходите и торгуйте, и выходите, и апять приходите. На сем свете ты, великий государь, и я, царь, не мал, чтоб меж нами дорога чиста была, сверху и снизу ездите, и что доброе самое привезёте и я за то камками добрыми пожалую вас…»
Делавший перевод «китайский казак» был явно не искушён в дипломатических оборотах, оригинал же грамоты не сохранился – пропал в пыли российских архивов XVIII столетия. Не сохранились и китайские оригиналы в Пекине – они сгорели три с лишним века назад, когда столицу «империи Мин» захватывали маньчжуры.
Зато до наших дней дошли записанные в Москве подробные рассказы Ивана Петлина о китайской столице, её диковинках и богатствах.
«А товаров всяких, каменья дорогово, и золота, и серебра, и бархатов золотых, и отласов, и камок всяких много, опричь сукон, а сукон мало, а пряных зелей и питий заморских и овощей всяких много, и пива и вина много…» – рассказывал Иван Петлин, очень точно примечая все особенности китайского рынка той эпохи. «Бархатов», «атласов», «камок», то есть разнообразного шёлка, в Китае всегда было в изобилии, а вот «сукно», то есть шерстяную ткань, китайцы тогда не делали.