Кочевые и оседлые коряки разговаривали на разных диалектах, зачастую враждовали и воевали между собой. Была развита кровная месть и набеги для похищения женщин. Русские первопроходцы, изучая новый народ, вскоре выяснили, что коряки делятся на множество обособленных родов – три века назад в русских документах их называли «аклапцы», «трепцы», «итканцы», «паланцы» и т. п. Если диалекты кочевых коряков разнились не сильно, то оседлые коряки, чьи поселки были разбросаны на огромных расстояниях по берегам Охотского и Берингова морей, зачастую с трудом понимали друг друга.
«Почти каждый острог имеет свой особый язык, и если даже слова и одинаковы, то всегда есть отличие в произношении» – так описывал диалекты корякских поселений обрусевший немец Яков Линденау, в середине XVIII столетия, спустя век после походов Стадухина, исследовавший жизнь и быть коряков.
К внутренней раздробленности корякских племён добавлялись постоянные войны с соседними народами. На севере, у берегов реки Анадырь коряки сталкивались с воинственными чукчами. На западе, у берегов Колымы, враждовали с юкагирами. На Камчатке воевали с ительменами-«камчадалами», а севернее современного Магадана три века назад шла долгая война коряков с эвенами-«тунгусами».
Все эти первобытные войны навсегда остались в фольклоре коряков. Даже записанные в середине XX века, спустя три столетия, типичные предания рассказывают о набегах и резне. Например рифмованное сказание с характерным названием «Истребление карагинцев» повествует о том, как коряки-«алюторцы» воевали с ительменами-«карагинцами», обитавшими у северо-восточного побережья Камчатки на острове Карагинском: «Жили-были карагинцы, собачьи люди, свой собственный язык имели…Давай нападем на карагинцев, захватим изобилующее зверьём место… В конце концов уничтожили карагинских воинов, затем все карагинские женщины стали биться, так как их мужья были перебиты. Наконец остались одни только детишки, истребили островитянское население. Кончили биться. Теперь мы, уничтожив карагинцев, начнём на ту землю ездить охотиться на моржей…»
«Ясаку взять было с них не мочно…»
Вот в такую первобытную жизнь, где не видели разницы между войной и охотой, и вторглись русские первопроходцы. Их влекла жажда добычи – на землях коряков можно было найти не только драгоценные меха, но и столь же дорогой «рыбий зуб», как тогда называли моржовые клыки, и даже речной жемчуг.
Описывая земли коряков, Михаил Стадухин, сообщал русскому царю, что там «впредь будет тебе, великому государю, в ясачном зборе прибыль немалая». Правда сам Стадухин больших богатств в виде «ясака», то есть меховой дани, из корякских земель не привёз. Он объяснял это малочисленностью своего отряда и воинственностью коряков. «А мне, холопу твоему, с товарыщи своими, немногими людьми, ясаку взять было с них не мочно…» – винился Стадухин перед царём 361 год назад.
Действительно, до начала большой войны с чукчами (о них ещё будет отдельный большой рассказ), русские первопроходцы среди всех народов дальневосточного Крайнего Севера наиболее боеспособными считали именно коряков. Не знавшие металлургии племена, ловко управлялись с оружием из дерева, камня и кости.
На данном фото и фотографиях ниже показаны корякские воины в костяных доспехах. Снимки сделаны в конце XIX века. Но в начале XVIII столетия, во время боёв с отрядами русских первопроходцев, корякские воины носили именно такие доспехи и выглядели точно так.
Коряки пользовались луками и стрелами с костяными наконечниками. Воины из кочевых оленеводов в боевых столкновениях умело применяли арканы-«чауты». В ближнем бою коряки предпочитали своеобразную алебарду, которую русские первопроходцы называли «чекушей»: палка длиной «в ручную сажень» (полтора метра) на одном конце имела утолщение, в которое под прямым углом к древку вставлялось несколько наточенных моржовых клыков. Этим оружием действовали как палицей и как копьем – на конце древка крепился еще один наточенный моржовый клык.
Дополнительно к такой «алебарде» корякские воины вооружались большими ножами, которые делались из «китового уса», длинной и гибкой роговой пластины. По сути такие ножи были настоящими мечами – подходящий «китовый ус» мог достигать в длину несколько десятков сантиметров. Зачастую корякский воин имел сразу по несколько боевых ножей – на поясе в ножнах, под одеждой на спине, в рукавах и голенищах обуви.