Еще в большем количестве экспортировались меха в Турцию, тогда Османскую империю, контролировавшую большую часть Средиземноморской торговли. Например, в 1524 году султан Сулейман I, могущественный правитель захвативший для совей империи Алжир и Венгрию, специально направил в Москву купца по имени Скиндер, котрый по словам русского посольского документа, должен был для султана «рухляди купити, белки и соболя на несколько тысяч рублей». В 1551 году османский купец Андреян Грек вывез из России в Стамбул для того же султана Сулеймана мехов на 8 тысяч рублей.
История сохранила для нас цены на русские меха, по которым в Московии закупались персидские, турецкие, английские, голандские и прочие купцы. Цены на соболей колебались на русском рынке в зависимости от качества и цвета меха (наиболее ценился в соболе черный оттенок) от 10 до 300 рублей за «сорок» – мех продовался вязанками по сорок шкурок. Впрочем соболь по три сотни рублей за сорок штук встречался крайне редко, в среднем на протяжении XVI столетия шкурка соболя на Руси продавалась по рублю.
Лучшие, наиболее драгоценные экземпляры соболиных шкур продавались не «сороками», а «одинцами» – то есть по одиночке или парами (на шапку или воротник). В Торговой книге XVI века описывается, что «дорогие соболи, непороты и с пупки и с ногти по всем землям в цене». Наряду с целыми собольими шкурками продавались ещё отдельно собольи хребты («соболье портище» или «соболи без пупков») и брюшки («портище пупков собольих»).
Мех горностая ценилился по своей белизне, чем белее, тем дороже. В связи с тем, что мех горностая чрезвычайно нежен, шкурки обычно продавались в вывороченном виде, «чтобы
волос не вытерся и не стал от этого хуже». На севере России, в Холмогорах шкурка горностая стоила 10 копеек серебром.
Иностранные покупатели высоко ценили лисьи меха, в особенности меха чернобурых лисиц. Он не продавался «сороками», а только поштучно. Одна шкурка чернобурой лисицы стоила 8-10 рублей, как пять лошадей!
Мех куниц, благодаря своему сходству с мехом соболя и сравнительной дешевизне, охотно покупался и в Азии и в Европе. Шкурка куницы в XVI веке в среднем стоила от 64 копеек до рубля 10 копеек. Шкурка песца тогда стоила в среднем 50 копеек.
Беличьи меха считались одними из самых дешевых и массовых, они продовалсиь даже не «сороками», как осталные меха, а партиями по тысяче шкурок. Нередко беличьи брюшки, сшитые по несколько штук вместе, шли в продажу отдельно от спинок. Бельчьи спинки стоили примерно в два раза дороже, чем «бельи черевьи» (брюшки белок).
На севере Руси беличья шкурка стоила полкопейки. Но в торговле с Европой тысяча беличьих шкурок стоила уже не 5 рублей, а 40 талеров («ефимков» – как тогда русские именовали основную серебряную монету Европы), то есть килограмм серебра.
При этом если в Европу, как и во времена Новгорода, мех вывозился в основном необработанным, то в Турцию, Иран и другие страны Востока русский мех часто шёл уже в изделиях, в виде готовых беличьих шуб и беличьих, куньих, бобровых или лисьих шапок..
Рыночные цены на предметы готовой одежды из меха колебались весьма широко, в зависимости от сорта и качества меха. Например, соболиная шуба, из меха как бы сейчас сказали средней ценовой категории, стоила от 30 до 80 рублей. «Нагольная» (сшитая кожей наружу) горностаевая шуба стоила в среднем 17 рублей. Цена очень популярных «горлатных» (обшитых из меха с горла зверей) лисьих шапок, колебалась в зависимости от качества меха от 1 до 10 рублей.
Мягкое золото Сибири
Конец XVI столетия открыл для Русского государства новые источники сверхприбыли от торговли мехами. Начало присоединения Сибири практически сразу наполнило московскую казну новыми деньгами – собственно всё продвижение русских людей на Восток, «встречь солнцу», было обусловлено поиском и добычей «мягкой рухляди», ценных мехов.
Всё коренное население Сибири по мере продвижения на восток русской власти, облагалось натуральной податью мехом – так называемым «ясаком». Этот термин достался по наследству от Золотой Орды и происходит от монгольского слова «власть».
По окладным книгам Енисейского уезда в 1621 году с коренного населения уезда взимался ясак в размере 12 соболей с человека. Правда тогда это был самый высокий размер ясака в Сибири, в остальных районах размер меховой дани был существенно меньше.
Если в начале XVI века, когда была написана книга Гербенштейна «Записки о Московии», лучший соболь поступал исключительно с Печоры, а белка из Казанского ханства, из Перми, и Устюга, то уже в начале следующего века русские экспортные меха шли из-за Урала и большая ярмарка сибирской пушнины действовала даже в Лейпциге.