- Может, в пустыню. – Олеся пожала плечами. – Может, на поезд. Я не знаю.
- Это хороший знак, что ты не знаешь. Всех, кто знал, давно поймали и превратили в турок. Тем, кто не знал, удавалось вырваться. Вы должны бежать в лес, это единственное убежище.
- А потом?
- Потом решит судьба.
- А если нас приведут обратно?
Фамарь посмотрела в глаза Олеси:
- Вас не приведут обратно. Ты должна быть в этом уверена, только тогда я смогу вам помочь.
- Я уверена, - кивнула Олеся.
- Те, кого приводят обратно, больше не убегают. Зачем бежать этим старухам или бешенной? Останешься здесь хотя бы на год - превратишься в одну из таких уродин. Шанс обрести свободу дается только один раз.
- А как же ты?
- Я женщина именем Фамарь. Здесь мой дом.
- В психушке?!
- Да.
У Олеси мурашки поползли по спине. А что, если и Фамарь такая же помешанная как эта, в смирительной рубашке. Только не буйно, а тихо помешанная? Что тогда будет! "Я женщина с именем Фамарь!"
"Господи, куда я попала? - думала Олеся. - Где Арлекин? Есть тут хотя бы одна нормальная, обычная душа? Милый, Арлекин! Где ты?"
- Здесь я, - сказал бы Арлекин, если, б услышал ее. - Здесь, вот, видишь, у раковины. Привожу табло в порядок. Что-то глаза совсем заплыли, что-то рот еле ворочается... Здесь я! - добавил бы Арлекин, пусть и не легко ему это давалось.
- Не бойся, - сказала Фамарь, прочитав испуг в глазах ребенка. - Всё в порядке.
- Чем ты тут занимаешься?
- Спасаю людей.
- Ты всю жизнь провела в этом дурдоме, чтобы...
Фамарь скромно кивнула
- Блин! - Олеся восхищенно посмотрела в ее лицо. - У тебя никогда не было семьи, любимого человека, ты сидишь тут как дурочка... Ну, ты даешь!
- Когда ты окажешься на свободе, я буду самой счастливой женщиной в мире. Женщиной именем Фамарь. Поверь, это стоит нескольких вагонов человеческого счастья. Только ангелам дано познать такое.
- Ты видела Ангела?!
- Естественно.
- Кто ты? - снова спросила Олеся, с доверием возвращаясь на мягкую грудь.
- Я путеводная нить. Я указываю дорогу.
- О! Олеся! Олеся! Олеся! Пфесумная Осешя! - схасал Хэм, - голос старшей полоснул лезвием по спине младшей.
Олеся засопела:
- Только без Арлекина я не побегу!
- Без Арлекина я бы тебе этого не предложила. Без Арлекина мы бы никогда встретились. Нечего тебе здесь делать без Арлекина. Зачем исцелять, проповедовать, встречать ангелов, если нет Арлекина? Не плачь. Все в твоих руках.
- Да, да, я знаю. Я знаю просто, но я тоже знаю.
- Существует особый вид бактерий, - объяснял профессор Блоцкий доктору Коржинскому, - которые нельзя зафиксировать никакими микроскопами. Я называю это психическим вирусом. К сожалению, опасность психического, невидимого вируса ничуть не меньше, а порой даже больше, чем вируса биологической природы. Особенно падки на него дети. В случае с Олесей мы имеем наглядный образец проникновения психической проказы в организм и стойкого воздействия на ум ребенка. Галлюцинации Арлекина путем внушения легко внедрились в лоно восприимчивой девочки, зафиксировались в подсознании, и теперь устранить их представляется делом достаточно сложным. Надеюсь, в клинике профессора Штуцхе Олесей займутся вплотную. Мы же параллельно продолжим исследование феномена Арлекина. Случай весьма примечательный, замечу вам, необычный случай, потому как очаги заражения их проповеднической, - Блоцкий обнажил зубы, улыбаясь, - деятельности весьма и весьма обширны. Если б нам не удалось в последний момент их погасить, неизвестно, чем бы все кончилось. Помедли мы еще месяц! Страшно предположить! Для меня остается единственной загадкой: как им удалось охватить столь обширные пространства, практически не пользуясь догмами? Как они сумели сыграть на подсознательной сфере местных жителей, игнорируя материально-сексуальные инстинкты?! Это, просто, байронизм какой-то! Вы, доктор, конечно, помните случай Алмаза Серебрянного. У всех достаточно свежо сохранился в памяти его знаменитый толстый кошелек, набитый газетой. Там было все кристально просто! Сотни болванов, которых он сумел упрятать в психиатрические лечебницы, не стали ни для кого неожиданностью. А помните, доктор, помните, что он вытворял, оказавшись у нас?! Хи-хи-хи-хи-хи! Ведь, этот кошелек с газетой было силком не оторвать от пациента Серебрянного! А как он подозревал всю клинику в воровстве! Кожется, Алмаз даже собирался заняться инвестициями, вложить газету в расширение банных помещений, и только недоверие к нашим работникам помешало ему как следует развернуться. – Блоцкий осклабился. - А этот - как его? - с идеей сексуальной революции...