— Повернитесь, пожалуйста, — просит медик.
Разве я могу ей отказать?
ГЛАВА 19
Четыре месяца спустя
Я осталась в Альвисе.
Родители, узнав всю правду про мой «отпуск», долго допытывались, почему я приняла такое решение. Мила, Влад и Кристина, с которыми мне разрешили пообщаться и открыть тайну своего местоположения, тоже мучили меня этим же вопросом. Все страждущие получили разные ответы. Ни один из них не был правдивым до конца. Я до сих пор не могу сама себе ответить, по какой причине согласилась остаться тут. В моём выборе есть очевидные плюсы, но ни один из них не тянет на реальную причину для столь кардинального решения.
За четыре месяца в моей жизни произошло много нового. И все события из разряда приятных. Только особой радости я не испытываю, хотя должна.
Мне залечили рану на щеке так, что шрама не осталось, а мог бы. Порез оказался глубоким, но из-за шокового состояния в ничего не чувствовала. Ещё на моё имя сделали нормальные документы и оформили, наконец, развод с Владом. Подумать только! Я, если разобраться, совершила адюльтер! И смех, и грех!
Ещё из приятного: счёт в банке. От предложения озолотить меня я отказалась. Ну, как отказалась… на квартиру в столице я согласилась. И на ежемесячную стандартную социальную выплату тоже. Гордость гордостью, но с головой тоже дружить нужно!
Где-то спустя месяц после принятия архиважного решения на меня вышла одна дамочка, местный агент, помогающий талантам находить заказы. Не безвозмездно, разумеется, но за вполне адекватную сумму. Как она меня нашла, я не знаю. Думаю, многие из её братии рыли землю и трясли всех своих знакомых, когда в массы поступила информация о том, что землянка решила остаться и заняться творчеством. Фрэ Рута оказалась самой удачливой и настойчивой.
К моменту нашего знакомства я уже успела выписать из родного мира десяток законченных картин и пару папок с набросками к проектам. На второй встрече альвиса внимательно всё это изучила и вынесла вердикт: рисовать я могу, как душа желает, а над дизайном нужно поработать. В общем, около трёх месяцев я занималась тем, что просматривала тонны хороших примеров местных мастеров, рекомендованных деловой фрэ, пыталась переделать под новые стандарты кое-какие свои работы, ну и параллельно осваивала нужное программное обеспечение. Как говорится, тот, кто знает, как открыть самый известный на Земле редактор для создания объёмных моделей, тому ничто в жизни сложным уже не покажется. Программы альвисов капитулировали уже через месяц — ну, не молодец ли я!
Фрэ Рута договорилась с парочкой владельцев галерей, и мои картины уже успели поучаствовать в выставках. Сначала все десять, потом только четыре. Пять купили на открытии первой же выставке! Мой агент визжала от восторга. Я её понимаю. Местные творцы выступают за честную конкуренцию, поэтому и меня саму на порог галерей не пустили, и никому не сказали, что работы принадлежат землянке. В общем, моя живопись пришлась альвисам по душе. Сегодня же мне предстоит выяснить, как они отнесутся к моим иллюстрациям.
Мой неугомонный агент на днях договорилась о встрече с заказчиком, желающим сделать рекламный буклет для своей фирмы. По словам фрэ Руты, этот господин занимается то ли продажей, то ли разведением животных… или птиц, этот момент она не смогла вспомнить точно. В общем, альвису нужны картинки «объектов», потому что он собирается организовывать экскурсии в своём питомнике. Слова «птицы» и «питомник» мгновенно направили мои мысли по вполне определённому руслу, поэтому я как последняя сумасшедшая пристала к фрэ с просьбой описать внешность заказчика. После долго мучилась от стыда, во-первых, из-за своей навязчивости, а во-вторых, из-за глупости. Рольф — матсэ, его ни с кем не перепутать. А матсэ, являющийся владельцем питомника, — нечто из ряда вон. Если бы он обратился к моему агенту, она наверняка не удержалась бы от фразы вроде «Представляешь, ко мне обратился матсэ с просьбой…».
Да, Рольф — до сих пор больная тема для меня. Я стараюсь о нём не вспоминать, благо, дел хватает, но не в состоянии контролировать себя двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Конечно, больше всего неудобств доставляют ночи. Тело, только-только распробовавшее вкус «сладкого», недоумевает, почему его посадили на диету и активно требует вернуть «блюдо» в рацион на постоянной основе. Так что да, всё непросто, но я стараюсь следовать принципу: пожалела себя минутку — займись делом покрупнее.