Без эмоциональная любовь. Подобно высокой крутой горке, когда после того самого пика, вершины резко пускаешься, падаешь вниз, так и их отношения пережили себя еще после рождения детей, которые стали смыслом жизни его жены. Пора признаться: его женщина потеряла свою свежесть, стала другой, далекой и неизвестной.
– Завтра купи детской присыпки, у Лизы снова выступила сыпь, как бы дальше не пошло, я ведь…– и она начала говорить о детях. Они всегда говорили только о детях. О школе, о платьях, подгузниках, игрушках, присыпках, о других детях, о своих детях, о детях соседей, о детях детей соседей. Он лишь кивал и продолжал курить.
Затем к нему в голову пришел образ той девушки с улицы. Он покачал головой, пытаясь прогнать эти мысли и перевел взгляд на свою жену. Почему она ему вспомнилась?
Он затушил сигарету, закрыл форточку и вздохнул. Ему вдруг захотелось нарисовать портрет, причем с натуры. Вдохновленный этот идеей, он вышел из комнаты и принес бумажный листок и карандаш. Достал ножик и заточил его. За всем этим наблюдала его женщина.
– На ночь глядя вдохновение пришло? – усмехнулась она.
Когда она с ним познакомилась, он часто рисовал по ночам.
Только она собралась уходить, он схватил ее за руку.
– Постой, попозируй мне, – сказал он это твердо, потому что в его голове летали странные мысли.
– Чего? Ты что совсем спятил что ли? – вдруг она возмутилась и одернула свою руку.
Но ей понравилась эта мысль. Она гордо выпрямила шею, преобразилась в лице и даже стала чуточку красивее и моложе. Она улыбнулась ему, давая понять, что ее нужно немного поуговаривать.
– Пожалуйста, я хочу рисовать с натуры, неужели ты мне откажешь, милая?
Он знал, на какие точки нужно надавить.
Она огляделась и закрыла двери в кухню, чтобы никто из соседей не зашел. Затем быстро расстегнула пуговицы на халате и села на стул напротив него. Он наблюдал за всем этим и смотрел куда-то сквозь нее. Она распустила пучок своих волос, оголила ключицы и приняла позу. Ведь раньше она часто была его вдохновением.
Но карандаш так и остался лежать на столе. Он растерянно не понимал, что происходит. Ее тело не вдохновляет его, он не видел в ней женщину, он видел только мать своих детей, но не более того. Он настолько отвык от женского тела, что ему не хотелось его рисовать. Да и тело его жены было не таким уж идеальным: растяжки, лишний жирок на животе, грудь потеряла свою форму, на ключицах выступила сыпь, наверное, заразилась от Лизы, на шее синяк, поставленный в процессе игры. Волосы ее мягко лежали на плечах, неброско и натурально. Но все это было не то.
И он снова вспомнил ту девушку. Встал и вышел из комнаты. Пошел спать, а карандаш так и остался лежать на столе. А его женщина так и осталась сидеть полуобнаженная в тусклом свете луны, вдыхая сигаретный дым, не успевший выветрится из комнаты.
Эта мысль прокрадывалась в его сознание все глубже и глубже, а унылая, убогая действительность возле него только усиливало ее. С каждым днем он рисовал только то, что его просили: небольшие плакаты, зарисовки в детские журналы, портреты на заказ. Никто не жаловался, но он чувствовал, что это не его. Он хотел выразить настоящее искусство, но не знал как. Нет, он знал. Он был настроен решительно.
Он желал сотворить шедевр.
И у него все для этого было, кроме самого вдохновения. Лучика света, глотка свежего воздуха в этом многофункциональном аду, который окружал его и давил на его виски с такой силой, что казалось, это проломит ему череп. Он был измучен, истощен, подавлен. А его жена только усиливала это состояние, а ведь дошло до того, что ему и вовсе не хотелось идти домой.
Он желал любви.
Пусть и не настоящей, пусть выдуманной где-то в его голове и зарисованной на его будущей, еще не сотворенной картине, он желал ее. Желал ее со всеми ее муками, страстями, горечью и нежностью. Ведь врут все люди: для счастья нужна любовь. Ты будешь счастлив везде, если в твоем сердце живет настоящая, а самое главное взаимная любовь. Ни для кого не секрет, что именно это чувство, сравнимое с самой жизнью и смертью, вечно и способно творить то, что может делать только человек – искусство.
Любовь порождает искусство. Искусство выражает красоту.
И он прекрасно знал, где можно найти то, что ему нужно.
После работы он снова зашел в тот самый ларек и купил новый выпуск какой-то незнакомой ему газеты. Ему нужен был повод снова появится здесь. Почему-то, только ступив на эту улицу, у него екнуло сердце и предательски стала глушить советь. Нет, ведь он же не изменяет своей жене? Он просто посмотрит на девушек и выберет подходящую. Не подходить же к каждой незнакомой ему женщине и просить побыть ему натурщицей. А пока у него есть четкая цель написать картину, он не хотел терять эту мысль. Он решил для себя, что, если он не найдет ничего ценного на этой помойке, то сразу же уйдет домой к жене, а по дороге купит ей цветов. Ну, вообще он намеревался купить ей цветов в любом случае.