Он сделал несколько глотков прекрасного тонизируюшего чая с добавлением каких-то местных трав и продолжил.
— Совершенно неожиданно этот человек сумел разговорить меня и я наговорил много лишнего. Когда я сошел на берег с японского корабля, в капитанской каюте которого шли переговоры, меня хотели схватить, но неожиданно люди этого человека пришли мне на помощь и мне удалось скрыться. Потом этот японец спрятал меня на своем корабле и вывез из Гонолулу. Уже в море я пересел на корабль идущий на Аляску, — лицо Джона скривилось в какой-то грустно-иронической ухмылке. Он допил свой чай и откашлялся. Кашель у него был какой-то нервический, так бывает у некоторых людей когда они волнуются.
— Перед расставанием он сказал что вы очень богатый человек и можете помочь моей родине. И что он очень сожалеет о возникшем конфликте с вами, Японии было бы лучше с вами дружить.
Так, очередная загадка. Какой-то неведомый японец знает о моем богатстве. Интересно каким это образом и каких неприятных сюрпризов надо ждать.
— А кто этот человек? У вас не возникло каких-нибудь предположений? — вопрос конечно риторический, задайте мне его и я сейчас ничего не смогу ответить. А ведь я сам с этим человеком общался.
Но с Джоном похоже у нашего общего знакомого была немного другая ситуация и он говорил с ним не так как со мною.
— Он не представиться, вернее сказать представился своей функцией, сказал, что он представитель сегуна. Из беседы я сделал вывод, что ему нет и тридцати и он несколько лет провел в Еаропе, в основном в Англии. Из последнего визита туда он вернулся накануне.
Это что-то обьясняет. При желании в Англии можно навести обо мне справки и составить какое-то мнение о моей персоне. Тем более, что этот «представитель сегуна» явно птичка интересного полета.
— Хорошо, господин Смит. И каков ваш план? Что вы имеете предложить мне? Надеюсь это не государственный переворот или вооруженная иетервенция?
— Что вы, ваша светлость, я всего лишь предлагаю вам купить Гавайи. Это будет потрясающе выгодное вложение капитала, — а вот теперь мой собеседник улыбался во весь рот весело и как-то торжественно. Так в нашем лондонском клубе оьъявляют о выигрывшей ставке.
Вероятно он решил, что мне нужно дать какое-то время для обдумывания своего предложения, так как Джон взял паузу и вопросительно узрился на меня.
Через какое-то время он видимо решил, что я созрел для восприятия его «гениального» предложения и начал развивать свою идею.
— Американцы все как один с радостью продадут свой бизнес. Им сейчас у нас пренадлежит практически все, других иностранцев нет, а наши вожди и королевская семья уже опять в долгах. Когда королева-регент подписывала договор с Америкой, долги вождей составляли сто пятьдесят тысяч долларов. Американцы их кому простили, а за кого сами заплатили. После этого католики и все другие иностранцы были изгнаны с наших островов.
Идеи с покупкой землицы у маньчжуров мне приходили в голову, но вот подобный финт с Гавайями с голову не приходил, хотя скорее всего это будет сделать элементарно, все зависит от полноты налитого стакана.
— И какова предполагаемая стоимость всего этого мероприятия? — я постарался нотки иронии все равно в свой вопрос вставить, хотя уже же решил, а почему бы и нет.
— Вам наверное привычнее оперировать в фунтах. Так вот по моему мнению, абсолютно на всё уйдет не больше двух-трех миллионов. Это если американцы в массе окажутся очень упертыми и не пожелают продавать свой бизнес по разумной цене, а вам в итоге придется соглашаться на заоблачные цены. Но главное заплатить все долги королевской семьи и вождей. Они после этого станут покладистыми и с ними легко можно будет договориться обо всем.
Конечно называть суммы в несколько миллионов фунтов очень легко, особенно когда они не твои. Но господин Джон конечно прав, называя такую сумму, это честная и реальная оценка предлагаемого мероприятия.
Мой собеседник скорее всего расценил мое молчание как приглашение изложить свои аргументы в пользу своего предложения и начал расписывать мои возможные плюсы.
— Гавайи это лучшая морская база в северной части Тихого океана. Вы сразу же берете в свои руки всю торговлю гавайскую сандаловым деревом. На Гавайях вы сможете организовать производство всего необходимого вам здесь и самое главное производить продукты питания. А гавайцы, которые сейчас нанимаются на китобойные суда, с удовольствием будут работать на вас.
То. что говорил Джон на самом деле была уже агитация меня за советскую власть, в смысле, знакомом мне в молодости. Это всё я моментально и сам сообразил. Намного интереснее другие, чисто практические вопросы.
— Ну это вы немного загнули, работать у нас, тут природные условия немного не подходящие, — идея с работой у нас гавайцев явно завиральская.
— А вы полагаете на китобоях проще, на них сейчас не одна сотня моих земляков нанимается. Правда очень многие умирают или потом болеют, — гавайские моряки на китобоях для меня открытие, я этого честно говоря не знал.
— Это я думаю не предмет для дискуссии, лучше скажите, а как вы видите будущее американских миссий. Из вашего рассказа я понял, что у вас больше десяти лет активно и успешно борются с капу — традиционной системой устройства вашей жизни. И это наверняка привело к появлению проституции, пьянства, азартных игр, которые к вам принес наплыв торговцев и тех же китобоев, — я вопросительно посмотрел на Джона. Хорошее знание истории позволяло мне высказать такое предположение.
— Да, ваша светлость, именно дело так и обстоит и надо отдать должное миссионерам, они пытаются этому препятствовать и из-за этого у них часто бывают кофликты с торговцами и китобоями. А еще они учат детей и организуют больницы.
— То есть американские миссионеры делают и благо для твоего народа и если их изгнать, то у вас сразу же не кому будет учить детей и лечить больных. И как тогда с ними поступить?
— Они тоже, ваша светлость, любят деньги и если вы им дадите больше, чем они получают из Штатов, то будут верно служить вам, а не своим хозяевам в Бостоне и Нью-Йорке.
У Джона похоже есть ответы на все мои вопросы, временем в одиночке нашей гауптвахты он распорядился мудро и правильно.
— Американские торговцы и всякие бизнесмены советуют королю принять конституцию, вернее не советуют, а требуют. Он пока сопротивляется, но к этому делу скоро подключатся миссионеры и он согласится.
— А по твоему мнению это плохо? — вопрос с конституцией на Гавайях в 1834-ом году для меня еще одна полнейшая неожиданность.
— Очень плохо. Они её составляют так, что власть короля будет ограничена, но все пришлые получат такие же права как гавайцы и премьер-министром и всякими министрами станут американцы, приехавшие на Гавайи. У нас есть наивные люди, которые хотят позвать англичан, чтобы потеснить американцев, но по-моему это еще хуже.
В этот момент нашего разговора я вспомнил как Гавайское королевство вошло в состав США в моей прошлой жизни.
— Ты не прав, Джон, конституция это не так уж плохо. Главное её содержание. Надо просто внести в неё положения, что подданными короля, имеющими право голоса могут быть только коренные гавайцы или такие как ты. Для депутатов парламента и членов правительства такие же ограничения и обязательное знание родного языка, — моё предложение Джона явно озадачило.
Он как ребенок смешно выпятил губы и потряс головой.
— Они хотят в конституции написать право на частную собственность на землю, так ведь можно написать, что землей могут владеть только подданные короля, — Джон молодец и похоже на лету умеет подметки рвать.
— Признать что что земля принадлежит народу и управляться королем, который предоставляет её желающим вести на ней хозяйство. И ограничить размер владения, например сто гектаров и запретить её продажу частным лицам, только возврат королю, — я тут же развил идею Джона. Он задумался и нерешительно спросил: