Игорь
Трезво оцениваю силы, понимаю, что одному будет справиться сложно. Вот я дурак, что один поехал, знал ведь, что от Ромки можно ожидать чего угодно.
— Спокойно, ребята, у меня с собой только телефон.
— Выкладывай, — говорит первый громила и смачно сплевывает на пирс.
Медленно и аккуратно вытаскиваю телефон из нагрудного кармана, при этом мордовороты так напрягаются, будто я, как в боевиках, выхвачу автомат и расстреляю их в упор. Идиоты! Присев, кладу телефон у своих ног и снова выпрямляюсь.
Амбалы переглядываются, видимо думают, что делать дальше. Нда, на более сообразительных помощников у Ромки денег не хватило?
Наконец, один из них решительно заявляет.
— Сюда телефон пинай.
Сзади слышен грозный окрик Ромки:
— Ты чо, совсем дебил? Он пнет сейчас так, что телефон в воду улетит. Вдруг там информация? Подойди и возьми. Не сломаешься.
Сам не подходит близко, сученок. Издалека контролирует. Боится под раздачу попасть?
Мордовороты снова смотрят друг на друга. Один из них делает два шага вперед и поднимает телефон, не спуская с меня подозрительного взгляда.
Отходит обратно и рычит:
— Раздевайся теперь.
— Тебе девочки не дают чтоль? — бурчу я.
— Поговори мне тут, — рявкает тот, что с арматурой. — Раздевайся живо. Показывай, что на тебе ничего нет.
Медленно расстегиваю манжеты и ослабляю галстук. Тяну время, как могу. Хотя откуда мне ждать помощи? Гену я сам оставил в офисе. Решил, что он там нужнее, а здесь мне помочь некому.
Если прыгнуть в воду, я, конечно, спасусь. Только и запись будет уничтожена. Кто же знал, что так случится. Чёрт! Нужно обязательно вырваться и скрыться в парке. Главное, обойти этих двоих громил.
Терять мне нечего. Больше одного раза они меня не убьют. Можно попробовать хоть что-то сделать. А что, вдруг выйдет…
Снимаю часы и кладу перед собой, затем, присев на корточки, начинаю не торопясь расшнуровывать ботинки.
— Часы проверять не будете? Электронные, последняя модель. У них мозгов и функций больше, чем у вас.
Один из амбалов смотрит за мою спину и, видимо, получив утвердительный кивок от Ромки, подходит за часами. Начинает наклоняться…
Я резко выпрыгиваю вперед, и бью его снизу верх головой. Амбал отлетает, разбрасывая капли крови и зажав нос рукой. Его напарник с рыком бросается вперед на меня. Слышу, как за моей спиной материться Ромка.
Время замедляется. Я дерусь, ослепленный яростью. Вижу перед собой лишь мерзкие лица своих врагов и их горящие, как у зверей, глаза. Сосредотачиваю все внимание на этих рожах, все остальное перестает существовать. Ромка не принимает участия в побоище, но я опасаюсь нападения сзади и это отвлекает внимание.
Не чувствую боли, и только металлический привкус крови во рту, говорит мне о том, что мне неслабо достается. Наверное, все длится несколько секунд, не больше. Для меня это время растянулось в вечность. Единственная мысль, которая бьется в моем сознании — удержаться на пирсе и не рухнуть в воду. Иначе все будет зря!
В чувство меня приводит женский крик, и ловко увернувшись от летевшей мне в голову арматуры, я боковым зрением вижу бегущую по пирсу Веронику. Вижу ее так хорошо, будто она совсем рядом. Белая футболка, синие джинсы, развевающиеся длинные волосы, которые она знакомым жестом отводит от лица.
Хочу сказать ей, чтобы бежала назад, что здесь опасно. Но не успеваю…
Пропускаю удар и падаю на колени. Потом, словно в кино с замедленной съемкой вижу, как Вероника летит с высоты в черную воду. Слышу плеск и, напрягая последние силы, делаю рывок и сшибаю стоящего впереди амбала. Всего два прыжка и мои ссадины начинает щипать от холодной воды.
Ныряю глубже, пытаюсь разглядеть белое пятнышко. Держись, Ника.
Чуть-чуть… Еще глубже. Я иду.
Вероника
Такси останавливается довольно далеко от пирса — ближе по пешеходной зоне не подъехать. В моей голове до сих пор нет дельной мысли. Что я там буду делать? Лезть в их разговоры не буду, но вдруг Игорю грозит реальная опасность? Мне же просто убедиться, что все хорошо.
На всякий случай заранее набираю номер службы спасения и зажимаю телефон в руке. Если что, достаточно одного нажатия, и оператор получит вызов. Будем надеяться, что я зря перестраховываюсь.
Тихо крадусь, пытаясь выбирать неосвещенные участки под деревьями и проклинаю себя, что не догадалась надеть что-то черное.
Случайный прохожий с собакой, увидев мелькающее за деревьями белое пятно в испуге шарахается в сторону, его песик заливается лаем. Из меня сейчас ниндзя так себе, в темноте хлопок футболки прямо светится. Только слепой не заметит, а учитывая шум, который я создаю, когда ломлюсь по темноте сквозь кустарник — то и глухой.
Понимаю, что внезапность — не мой конёк, этими прятками только привлекаю повышенное внимание. Поэтому выскакиваю на освещенную дорожку, и гордо прохожу мимо застывшего пешехода. Пусть вместе с псиной теперь думают, почему я вылезла из кустов. У меня там свои дела.
Уже подходя к пирсу, слышу голоса и шум. Так как в моем случае прятаться бесполезно, ускоряю шаг, чтобы скорее увидеть все своими глазами.
На причале драка, я вижу, как Игорь в каком-то зверином прыжке разбивает нос головой здоровяку, не смотря на летний вечер, одетому в кожаную куртку. Потом со всего размаха бьет по лицу второго — уголовника в татуировках. Уголовник во время удара потерял какую-то железку, но по-змеиному изогнувшись хватает ее снова. Сзади к Игорю крадется Роман. Вижу, как в его руках что-то блеснуло, в тусклом свете фонарей играет металлический отблеск. В руках Романа пистолет, и направлен он прямо в спину Игоря! Я испуганно охаю и нажимаю кнопку вызова службы спасения.
Дальше все происходит будто во сне.
В этом сне я бегу со всех сил и кричу. Пусть он обернется. Прыгнет в воду! Все, что угодно сделает…
Вот Игорь удивленно смотрит на меня и вытирает заплывший глаз сбитой рукой. Губы в крови, на виске глубокая ссадина. Его лицо стоит передо мной так явно, что хочется дотронуться до него. Бедный… Я протягиваю руку, потому что во сне всё возможно. Затем слышен глухой звук выстрела и Игорь падает на колени. Только он летит неестественно вверх, а не вниз.
Нет, это не он летит. Это я падаю…
Холодная вода обволакивает меня, и я проваливаюсь в кромешную темноту.
43. Относительно здоровы
С трудом разлепляю глаза. Сквозь мелькающие «мушки» виден белый потолок и капельница, которая тянется к левой руке. Спина ужасно затекла, но при попытке повернуться на бок, плечо отзывается ноющей болью. С удивлением ощупываю тугую повязку.
Мою ладонь перехватывает чья-то рука.
— Тс-с-с… Лежи, не трогай ничего, — голос раздается будто издалека.
Надо мной склоняется добродушная пожилая женщина в белом халате. Говорит мне с улыбкой:
— Повезло тебе, пулей только поцарапало. А вот воды ты хорошенько нахлебалась, еле откачали.
Не сразу понимаю, что слова адресованы мне. Может быть здесь неподалеку лежит героиня блокбастеров? Или хотя бы жена криминального авторитета? Стрельба и утопления… При чем здесь я?
— Напугала же ты всех. Родственники в коридоре всю ночь просидели…
Родственники? В голове тут же всплывают образы мамы и Светки, и меня накрывает воспоминаниями о прошедшей ночи.
О, боже! Куда я неслась, дурочка? Чуть головы не лишилась! Бедные, они же с ума могли сойти.
Чувствую тошноту, то ли от лекарств, то ли от собственной глупости.
— …Скоро придет врач, если все хорошо, их к тебе пустят ненадолго, — продолжает медсестра.
Слабо киваю. Хочу спросить про Игоря. Открываю рот, но вместо вопроса получается слабое сипение. Женщина терпеливо гладит меня по ладошке.
— Не волнуйся, такое бывает. Я родным передам, что ты очнулась, там толпа стоит в коридоре. Я их выгоняю. Говорю, идите домой, не топчитесь здесь. А они стоят…
Она болтает и болтает, с деловым видом поправляя подушку, проверяя капельницу. Я прикрываю глаза, тошнота и слабость становятся нестерпимы. Сознание ускользает, но я прислушиваюсь к ее стрекотанию. Мне очень нужно узнать, как там Игорь.