После мы сидели, — я на диване, он, почему-то, за моим столом, — и молча пили каждый свой чай.
Уходя, рыжий вежливо попрощался, и я подумала, что вряд ли снова его увижу.
Святая наивность. Тогда я еще не знала, что очень скоро по наводке этого бесенка, его отец включит меня в круг «близких» людей. Включит, и начнет принимать меры, чтобы я не смогла из него удрать.
Глава 2
— Ты когда освободишься? — Димин голос звучал строго и обиженно одновременно. — Суббота, между прочим. Хочется сходить куда-то, отдохнуть.
— Дим, ты же знаешь, что суббота и воскресенье у меня самые рабочие дни. Сегодня до восьми, — я устало потерла лоб — головная боль донимала с самого утра, тонкими буравчиками вкручиваясь в виски и не давая спокойно дышать.
Пара закинутых в организм таблеток совершенно не помогла. Поэтому я тупо пила сосудорасширяющий чай и мечтала, чтобы у меня была запасная голова, которую можно прикрутить к шее взамен болезной.
— Мира, ты совсем не думаешь обо мне, — повысил голос Дима, и буравчики в моих висках завертелись еще активнее. — Что у нас за отношения, если ты все время на работе?
— Почему все время? На прошлой неделе мы с тобой ходили на футбол, — напомнила я. — Послезавтра у меня выходной, можем сходить еще куда-нибудь. На бокс?
— Послезавтра понедельник, и я работаю! — теперь Дима говорил сухо, словно я была одним из его менеджеров, не сделавших в этом месяце плановых объемов продаж.
Дима был начальником отдела мелкого опта в компании, занимающейся перепродажей всего на свете, от детских подгузников до минеральных удобрений. Должностью он гордился и к своей работе относился с большой ответственностью. Как, впрочем, и я к своей.
Наш роман длился уже почти год, и поначалу резво продвигался вперед, приближаясь к стадии, когда можно задуматься о совместном проживании.
Но в последнее время как-то стух, и наше общение больше сводилось к разговорам по телефону, чем к личным встречам. То я работала допоздна, то у Димы командировка или встреча с перспективным клиентом…
Меня это печалило, но что-то исправить я была не в силах.
— Мирослава, — напомнил о себе Дима. — Так дело не пойдет. Твой образ жизни противоречит здравому смыслу. Ты работаешь на износ и тем самым не даешь развиваться нашим отношениям.
— Почему не даю? — тупо спросила я. Головная боль, наложенная на разборки с бойфрендом, совершенно не способствовала обострению мыслительных процессов.
— Потому! Мы с тобой почти не видимся. А если все-таки встречаемся, то ты вечно уставшая и хочешь спать. А я мужчина!
— Ты мужчина, — подтвердила я, не желая спорить о таких тонких материях. — Только причем здесь мой график работы?
Честно говоря, больше всего мне хотелось не разборками заниматься, а прилечь и поспать пол часика, пока у меня было “окно” между клиентами.
— А раз я мужчина, то мне нужна женщина! — словно не слыша моего вопроса, продолжил Дима.
Я усмехнулась — похоже он заранее приготовился к этому разговору, потому что все слова звучали очень торжественно и складно, словно их читали по бумажке. Жаль, некоторые мои вопросы не подпадали под составленный текст.
Дима часто репетировал свои выступления перед потенциальными клиентами. Обдумывал их возможные вопросы и варианты своих ответов. Записывал и по многу раз с выражением перечитывал.
— Ты поняла меня, Мирослава? Нормальная, правильная женщина!
— Нормальная? — переспросила я, начиная раздражаться — опять он поднимает тему моей женской неправильности. Объяснил бы лучше, что это такое, чем все время упрекать в этом грехе.
— Да, нормальная! Которая думает о моем удовольствии, а не о работе! — он замолчал и чем-то зашуршал у себя там. Наверное, перелистывал странички с текстом своих претензий.
— Дима, в прошлый раз ты утверждал, что нормальная женщина — это та, у которой дома полный ящик сексуального нижнего белья, — я попыталась подавить злость и пошутить.
По-прежнему меня не слыша, Дима тяжело вздохнул и продолжил:
— В общем так, Мирослава. Или ты подстраиваешься под мой рабочий график, или…
— Или…? — головная боль начала усиливаться, вызывая желание постучать лбом о стену в надежде выбить ее из головы. А еще захотелось попросить Диму заткнуться и высказать свои претензии в другом месте.
— Или нам придется расстаться! — очень торжественно, почти пафосно объявил Дима. Очевидно, эту строчку он репетировал особенно тщательно.
Или полагал, что от его высокопарного тона я раскаюсь и начну вести образ жизни правильной женщины, обладательницы исключительно сексуального белья и мыслей о его, Димином, удовольствии?