Мысленное усилие, графика исчезает, Фёдор прибыл сюда не за ней. Обыватель ликует перед чувственными узорами, восхищается ими, заслуженно, художники постарались на славу. Но для спортсмена это лишние впечатления, отвлекающий фактор. Скоро соревнования, дело всей жизни, испытание воли и тела, разума, всего тебя. В играх лежит цель, равно как и сам путь, они неразрывны – прочее можно отринуть. Фёдор в своё время так и сделал.
Атлеты отдали себя взамен на право участия, теперь его надлежит отстоять. Одиннадцать часов по Токио, играет музыка, зал затихает, начинается представление. Олимпийские кольца переливаются над трибунами, миллиарды смотрят, таят дыхание, ревут в азарте, восхищаются, вздыхают, но кольца лишь символ, да и тот уже вышел.
Люсьен произнесла короткую речь в духе олимпиады и предоставила слово Такеши Ватанабэ, третий раз он принимает участие в соревнованиях на таком уровне. Японский атлет тушевался поначалу, но клятву произнёс без запинки, интерфейс переводил слова на лету, но и без перевода всё было понятно, звучала олимпийская клятва.
– От имени всех спортсменов я обещаю, что мы будем участвовать в этих Олимпийских играх, уважая и соблюдая правила, по которым они проводятся, в истинно спортивном духе, во славу спорта и во имя чести своих команд…
Такеши запнулся, сказано верно, но последнюю часть он вымолвить не сумел. Свежа память человеческая, Япония примкнула к Федерации не так давно, и были станции, не признавшие поражение в войне. На границе Солнечной системы кипели бои. Не прошло и года, как Японский флот оттеснили за пределы системы.
Люсьен мягко отстранила юношу и заняла место у кафедры, склонилась к микрофону. Её лицо ни капли не изменилось, словно заминка была естественной частью церемонии.
– Во благо Федерации!
Простой девиз, новый, самый важный, он даёт начало звуку, движению – аплодисменты, люди вскакивают, повторяют за ней… В миллионах километров рвутся снаряды, цветут кислородные взрывы, вакуум разрывают реактивные двигатели ракет, вспыхивают атомные лазеры, что плавят корпусы эсминцев и обшивку станций, горячая плазма сминает ткани реальности, обращая материю в протомолекулярный бульон13, пока в рубках хрипят пилоты и адмиралы, пока реют мечи над глухой чернотой, барахтаются в солнечны ветрах.
Трижды гремит окончание клятвы, затем звучит гимн, фанфары, горны, барабаны, синтезаторы, могучие голоса славят новый мир, новый порядок. Олимпийцы тянут слова, кулаки жмутся к груди, под рёбрами колотятся сердца, над ареной сияют звёзды федерации. Председатель обводит торжественный зал глазами и объявляет.
– Да начнётся командный этап киберспортивной части семьдесят пятых Олимпийских игр!
Славный возглас, но внутри Фёдора пустота и тишина. Его совсем не гложут восторженные звуки, не будоражат гимны и речи. Ладони смыкаются без хлопка, плечи опускаются, вокруг него радуются люди, но сам он не испытывает общего ликования. Фёдор думает о семье, которой нет уж четверть века…
***
Утром в тренажёрный зал, полтора километра пешком в спокойном темпе, гимнастика и за работу. За день проводили от девяти до двадцати матчей подряд. Смотреть на них порядком надоедало. Команды увлечённо следили друг за другом, Ян переживал так, словно каждый матч его собственный, ребята анализировали противника, Кирилл продумывал тактику, шли дни.
Людей на Ди-Ди-семь-пять действительно мало, даже постоянных обитателей едва тысяча человек, а по размеру станции не уступала Союзу-Семь, четырнадцать квадратных километров жилого объёма – ходить было где, но незачем.
Треть станции жилая, ещё треть отведена под теплицы, чуть цехов, чуть портов – обычное орбитальное поселение. От станции к Церере сновали минеральные баржи, там добывали лёд и металлы. Иногда на станцию заходили торговцы и транспортные суда, останавливались лайнеры, но и всё. Единственная причина проводить игры тут, а не на Марсе заключалась в гигантском ретрансляторе вблизи станции – вещание расходилось по уголкам солнечной системы в считанные часы.
Первый этап прошёл как по маслу, отсеялись любительские команды и вторые составы. До позднего вечера шли бои, команды играли до трёх побед, комментаторы рвали голоса. Пресса зверела день ото дня, бросалась на сборные с остервенением, всё выпрашивали эксклюзивные права на интервью или биографические материалы. Блогеры кружили стаями, большинство снимало себя, а игры писали фоном, но были среди них вполне достойные экземпляры.
13
субстанция из смеси ионов и электронов температурой в десять-одиннадцать тысяч градусов Цельсия.