— А не поможешь, в кои-то веки, разгрести семейную помойку? Хочешь, чтобы я разнесла новости по всей округе?
Питер видит, что, несмотря на браваду, Вера сильно расстроена.
— А Геп знает, что ты здесь? — повторяет свой вопрос Марч.
Вера отвечает, глядя на Питера, как будто спросил он:
— Еще узнает.
И тут Питер понимает, почему Марч задал этот вопрос. Вера пришла вовсе не за консультацией по недвижимости. Она просто расширяет свой круг мучительства, втягивает в него их всех.
— Я тебе не служба доставки сообщений, — говорит Питер. — Как ты могла так поступить с Гепом? После всего, что уже натворила? Он же тебя любит по-прежнему.
Вера, делая вид, что думает, поглаживает подбородок.
— А ты того и гляди так же поступишь с Юной, после всего, что уже натворил. А она любит тебя по-прежнему.
С кем бы Питер ни спорил, никогда ему не удается взять верх. Но Вера еще не закончила. Она говорит:
— Раз уж задаешь мне такой вопрос, можешь заодно спросить у своего второго сына, как он мог так поступить с Гепом.
У Питера рвется последняя ниточка надежды на возвращение Марча. Он говорит Вере:
— Короче, Геп тебя наконец выгнал?
— Ты правда думаешь, что твой сын выставил меня за дверь, а я пришла просить помощи? Я ушла от Гепа, и это только начало моего наказания. — Она хлопает ладонью по столу. — А тебе, любезный мой Питер, я дарую почетное право во всем этом поучаствовать.
Марч вступает в беседу, как будто еще что-то можно поправить.
— Лучше уходи, — говорит он. — Я очень сожалею о своей роли в этой истории. Сожалею, что ты решила уйти от Гепа, но этого мы никак не можем изменить. Сама знаешь.
Вера поворачивается на стуле. Стискивает руками сумочку, будто пытается задушить.
— Ты тут ни при чем, — говорит она Марчу. — Я выполнила твою просьбу, не стала сразу сообщать Гепу, что ухожу от него, но он как-то выяснил, что мы опять переспали. Ты вообще почему сегодня здесь? Все равно ты на этой работе не задержишься. — Она встает, разглаживает юбку, наклоняется над столом так, чтобы вытянуть палец и упереть его Питеру в грудь. — Ты мне поможешь, в противном случае я уеду с Питом в Хьюстон, и отцу будет куда сложнее с ним встречаться. Ты создал Гепа, создал достаточно прекрасным, чтобы его можно было любить, а потом вы с Юной его обезобразили, сделали достаточно ужасным, чтобы он не заслуживал любви. Это ты во всем виноват, так что теперь делай все, что я скажу. — Голос Веры едва не срывается.
— Да что такое Геп тебе сделал, Вера? — удивляется Марч. — Почему ты отказываешься говорить? Что может быть хуже того, что ему сделала ты?
Вера резко разворачивается, подходит к Марчу, хватает его за рубашку, наматывает ее на кулак. При этом голос снова звучит сдержанно:
— В правду ты все равно не поверишь, так что и говорить не стоит. Так и будешь верить в то вранье, которое насочинял. Что твой отец любит твою мать, ты любишь Гепа, Арло любит Арти. — Она отпускает рубашку. — Груды дерьма, которые больше меня не касаются.
Вера выходит, не удостоив Питера еще одного взгляда. Окликает уже из коридора:
— Дайте знать, когда появятся варианты. И мне нужно побыстрее.
Минуту с лишним Питер и Марч сидят молча. Потом Марч спрашивает полным покорности голосом, как будто уже знает ответ:
— Хочешь, чтобы я сходил к этим на Бартлет-роуд и выяснил, почему они задерживают арендную плату?
— Нет, сын. Иди к Арло, не оставляй его одного. Давай проведем похороны, убедимся, что Арло и Арти снова живут под одной крышей, а там уж вернемся к делам.
Он понимает, что, по сути, говорит сыну: «Когда нужда в тебе здесь отпадет, мы тебя отсюда выставим».
Марч отвечает — так тихо, что Питеру приходится напрягать слух:
— Вера не из-за меня ушла.
— Если они разведутся, если Геп получит частичные права на ребенка… мне кажется, всем будет плохо, если ты останешься.
Впрочем, не всем. Не самому Марчу. Не Арти с Арло. Но Питер себя не поправляет.
Марч трет заплывший глаз.
— Ладно, я тогда пойду. Позвонишь, если что понадобится?
Питер кивает. Ему очень хочется обнять сына, но он боится, что это будет воспринято, как будто, мол, он не хочет больше никогда его видеть.
После ухода Марча Питер думает, не позвонить ли Гепу. А еще — не позвонить ли Юне. Сообщить ей очередную плохую новость, узнать, как оно там с Лавинией. Но, взяв в руку телефон, почему-то набирает номер Ли. Так, переговорим коротенько, убеждает он себя, узнаю, как она там, ведь сидит дома одна, все уехали к Айдену. Ее он как раз может утешить, а всех остальных — только огорчить сильнее прежнего. А уж потом перейдет к тяжелым делам.