Дюбаг вскинул взгляд на командира второго расчета:
– Так вот кого тащили на носилках твои бойцы, Сабир? Не знал, соболезную.
– Спасибо.
Выжившие члены третьего расчета ушли.
Азиз взглянул на Фаттиха:
– Вот все и сошлось. Теперь я могу отправить людей и в Ливан, и привести группу в Эль-Урбиб.
– Ты хочешь сказать, что в нее войдут Дюбаг и Шибани?
– А больше у меня нет никого.
– Что ж, так – значит так.
– Отдыхай, Сабир.
Азиз вышел из комнаты, зашла женщина, она расстелила на полу у окна матрац, положила подушку, одеяло, пятясь и кланяясь, исчезла.
Фаттих разделся, лег.
Перед глазами мелькнуло лицо брата, но сразу же пропало. А вместо него возникло черное жерло пушки, по стволу которой медленно продвигался снаряд. И вместо головной части физиономия неизвестного еврея, который, оскалившись, рычал, как подраненный и окруженный своими сородичами шакал. Снаряд с мордой вышел из ствола, в лицо ударило пламя, и Фаттих полетел в бездонную черную пропасть глубокого сна.
Проснулся он, когда солнце перевалило зенит, и в мечети шла полуденная молитва Зухр.
Он поднялся, вышел во двор. Женщина поднесла тазик и полотенце.
Фаттих умылся, вышел на площадь перед мечетью.
Там, на насыпанном песке, в саванах, лежали десять тел.
Подошел Азиз:
– Это все, кого смогли принести местные.
– Добровольно помогли или заплатил?
– Заплатил добровольцам.
– Где брат?
– Крайний справа.
До захода солнца прошли похороны на местном кладбище.
После них и молитвы Магриб Азиз собрал группу охранения и остатки бывшего отряда. Говорил он недолго.
Наутро колонна из старого внедорожника «Форда» и двух грузовиков направилась к границе Сирии. Ей следовало пройти около пятисот километров. Это – в условиях Королевства, с остановками и дозаправкой, примерно восемь часов. Да еще переход границы! Но там все уже подготовлено, и на пограничных пунктах особых задержек быть не должно.
Глава вторая
Маршрут прошли по графику. В 21.00 вышли на пограничный пост Иордании. Из контрольного пункта появился лейтенант.
Азиз, не выходя из машины, посмотрел на пограничника.
Офицер махнул рукой, шлагбаум открылся. Так же и на сирийской стороне. Никаких вопросов, никаких проверок. Видимо, руководство организации имело с пограничниками договоренность.
Колонна прошла приграничное селение, в 22.10 въехала в сирийский поселок Сихба.
Азиз уверенно ориентировался здесь, показывая водителю Кури дорогу:
– Прямо до площади. За мечетью – направо, второй переулок налево, затем – в тупик.
Колонна вошла в проулок, являвшийся тупиком, который обрывался разворотной площадкой у ворот трех участков. За забором и деревьями виднелись одиночные одноэтажные дома с плоскими крышами, на которых часто устраивались веранды и спальные места. Особенно в жаркие летние месяцы.
Ворота центральной усадьбы открылись. Появился молодой сириец. Взглянул на вышедшего из «Форда» Азиза.
– Кто ты? – спросил сириец.
– Разве тебе неизвестно, что сюда должен подойти отряд из Иордании?
Сириец усмехнулся:
– Мне многое известно, а еще больше только предстоит узнать. Так кто ты, уважаемый?
– Я командир отряда «Черный скорпион» Джамал Азиз.
Охранник кивнул, задав следующий вопрос:
– Сколько с тобой людей?
– Семнадцать.
И вновь молодой сириец кивнул, открыл калитку:
– Ты заходи, остальные пусть пока будут на местах. Предупреди, из машин не выходить. Все под прицелом.
– Тебя Анизар инструктировал?
– У меня свой начальник. Так ты идешь?
Азиз повернулся к колонне, сказал высунувшемуся из двери Кури:
– Анбар! Передай нашим сидеть на месте, на улицу не выходить. Ни в коем случае не выходить.
– Да, командир.
Командир «Черного скорпиона» зашел в передний двор. Там у ступеней террасы стоял мужчина лет сорока. Он улыбнулся:
– Рад видеть тебя, Джамал! Приветствую в своем доме.
– Вижу, как рад, что заставил унижаться перед рядовым охранником.
– Ну, Джамал, от тебя ли слышать подобные речи? Ты же знаешь, солдат обязан исполнять свои обязанности, вот Ахмад и исполняет.
Он подошел к Азизу, обнял его.
Приветствие вышло слишком формальным, но обычай был соблюден.
– Проходи в дом, Джамал, – указал на двухстворчатую дверь террасы хозяин.
– Я-то пройду, но у меня в машинах шестнадцать человек. Мы преодолели путь больше чем в пятьсот километров. Все устали.
Хозяин дома улыбнулся:
– За своих людей не беспокойся. Их проведут в гостевой дом, разместят, дадут помыться, накормят, уложат отдохнуть. Машины загонят в соседний двор. Так что проходи спокойно.