Другим важнейшим праздником была годовщина основания Константинополя 11 мая. Традиционно с 330 г. основным местом празднования был Ипподром. В противовес «Мясному ипподрому» этот день назывался в цирке «Овощным ипподромом»: вероятно, в нем можно проследить память о древнеримском празднике весны – Флоралиях, который отмечался с 28 апреля по 3 мая. Кроме традиционных видов развлечений (заездов, творческих выступлений и гуляний), практиковалась и древнеримская «annona civica»: император вместе с патриархом организовывали массовые раздачи хлеба, фруктов, овощей и рыбы беднякам.
Сигнал к началу заездов давал император, восседавший на кафизме. Благодаря специальному механизму (гиспрексу)[45] створки всех ворот открывались одновременно, и скачки начинались.
В заезде обычно участвовали 4 колесницы, раскрашенные в цвета четырех партий Цирка, именовавшихся димами (δήμοι), мирами (μοῖραι) или факциями (factiones). Традиционное деление болельщиков, а в Византии с V в. и населения городов на цирковые партии восходит к древнеримской традиции. Первое упоминание о партиях Цирка встречаем у Плиния Старшего. Оно датируется 70 г. (Cameron 1976: 7). Иоанн Малала в VI в. возводил создание цирковых партий ко временам Ромула (Malalas VII. ed. Bonn: 175–176). Две из этих партий – Красные (русии) и Белые (левки) – были чисто спортивными и не играли заметной политической роли ни в ранневизантийский период, ни позднее, вплоть до XI в. Об этом свидетельствуют схожие пассажи Иоанна Малалы и автора рубежа XI–XII вв. Георгия Кедрина, утверждавших, что русии и левки изначально имели подчиненное положение, а Голубые (венеты) и Зеленые (прасины), напротив, доминировали (Malalas VII. ed. Bonn: 175–176; Cedrenus. I: 258.22). Это, однако, не означает, что представители «младших» партий никогда не побеждали в заездах и что у них не было влиятельных болельщиков.
По свидетельству Иоанна Малалы, болельщиком Красных был император Анастасий I Дикор (491–518 гг.): «Этот император поддерживал факцию Красных в Константинополе и принимал меры против Зеленых и Голубых всюду, когда они устраивали беспорядки» (Malalas. Chron. XVI.2). Прасинов Анастасий и вовсе притеснял, за что однажды его забросали камнями: «Во время его правления сторонники зеленых в Константинополе обратились к императору в то время, когда происходили заезды колесниц, прося освободить некоторых людей, которые были арестованы префектом города за метание камней. Император не уступил им, но рассердился и приказал войскам напасть на них, вследствие чего произошло большое расстройство. Сторонники [задержанных] выступили против экскувиторов, приблизились к кафизме и стали бросать камни в императора Анастасия» (Malalas. Chron. XVI.4).
Каждая из четырех колесниц была запряжена четверкой лошадей и украшена цветами той партии, которую она представляла. Порядок заездов заранее определялся жребием: из специального сосуда, напоминающего те, что используются в современной лотерее, доставались шары с номерами. Затем колесницы совершали семь кругов вокруг Спины, по итогам которых и определялся победитель заезда (Κουκουλές 1948: 180). Количество заездов варьировалось на протяжении всего периода существования гонок. На пике популярности конных ристаний в VI в. могло проводиться по двадцать пять заездов в день, в периоды кризисов империи это число сокращалось до восьми. Однако были случаи, когда количество заездов многократно увеличивалось. Известен, например, возница Константин, невероятно успешный спортсмен, который, как утверждается в эпиграмме, посвященной ему, однажды смог выиграть все двадцать пять заездов утром и двадцать один из двадцати пяти вечерних (Κουκουλές 1948: 180). Однако этот случай, как отмечает Б. Шродт, был уникальным. Беспрецедентное количество заездов было организовано, скорее всего, в честь выдающегося спортсмена, чтобы показать его умения и превосходство во всей красе, а длительность заездов, вероятно, было сокращена для экономии времени (Schrodt 1981: 42).
Византийцы внесли в древнеримскую соревновательную практику интересное новшество – «диверсиум». Смысл его был в том, чтобы еще вернее проверить качества победителя. Делалось это так: победитель утренних заездов на время вечерних гонок менялся лошадьми и колесницей с проигравшим. Таким образом, спортсмен мог доказать соперникам и зрителям, что его первые победы стали возможны не благодаря везению или лучшему снаряжению, а лишь благодаря его умениям и навыкам езды. Победа в диверсиуме делала еще больше чести победителю, который доказывал свое безоговорочное превосходство над всеми соперниками (Чекалова, Поляковская 1989: 113).
45
Гиспрекс «представлял собой канат, натянутый между двумя штангами, основания которых были зажаты в перекрученных канатах либо воловьих жилах, как в нижней части катапульт. Штанги приводились в вертикальное положение и фиксировались. После сигнала к началу забега распорядитель освобождал фиксаторы, и штанги вместе с заградительным канатом падали во внешнюю сторону от стойл, освобождая проезд» (Гиспрекс [Электронный ресурс] // ΒΑΣΙΛΕΙΑ ῬΩΜΑΙΩΝ. Режим доступа: http://byzantine.do.am/).