Чернышов и Тарасов попросили в двусторонке играть поосторожнее, ведь в спорте для того чтобы занять чьё-то место в сборной боролись так, что наносили травмы и себе и сопернику по позиции.
Вечер. Гостиничный номер. За столом играем в козла пара на пару. Шувалов, тасуя колоду, спрашивает:
— Сёва, а чего это ты решил с футболом завязать? Неужто так травмы замучили? На коньках то ты летаешь, как орёл…
— Мне один врач сказал, что на коньках больше работают другие группы мышц, чем в футболе, — отвечает Бобров, — Ну, а основная причина в психологии. Это, как у успешного боксёра… Получаешь нокдаун на ринге с сотрясением мозга… Проигрываешь… и на следующий бой уже выходишь с опаской, а это считай — новое поражение. Так и у меня после Чемпионата Мира в Бразилии горечь от поражения не проходит… Зато в хоккее, такого пока нет. Поэтому, и играю через боль… А в футболе я не хочу ехать на авторитете, изображая свадебного генерала и занимать в сборной и в клубе чьё-то место. Пусть такие как Юрка (хлопает меня по плечу) бьются на поле… В футболе я себя, как бы, похоронил. Кстати, слышал, как тренер Аркадьев примерно такое же после Бразилии про себя говорил. Не тот он стал после Чемпионата Мира. Раньше орлом летал, а сейчас, как утка с перебитым крылом, лишь вспоминает о небе…
14 февраля 1952 года. Осло.
Открытие игр прошло курьезно — норвежец, несший олимпийский огонь, споткнулся о телевизионный кабель и упал. В результате олимпийский огонь погас и его пришлось зажигать заново. Стадион «Бислетт» стал местом первой прямой телетрансляции Евровидения.
Несмотря на недоработки и казусы, открытие ОИ было похоже на полёт орла, от которого захватывало дух https://youtu.be/dDI7x1nwTUw?t=1 (любителям «Алкоголички» — «лучшей песни за последние тридцать лет»…(345 млн просмотров) слушать не рекомендуется, может случится разрыв пукана, что их песня не лучшая…)
Состоялись показательные соревнования по хоккею с мячом и соревнования лыжных патрулей. МОК только в прошлом году признал стреляющих лыжников отдельным от зимнего пятиборья видом спорта. В индивидуальной гонке на 20 км победил швед Адольф Виклунд с тремя промахами на четырёх рубежах(250, 200, 150 и 100 метров). Третьим был наш Виктор Бутаков с шестью промахами.
В первый день ещё разыгрывались медали в бобслее, где мы не участвовали, и горнолыжном спорте, где у нас было мало шансов на медаль. Слушаем радиорепортаж Николая Озерова, который после утреннего открытия, успел на вторую попытку горнолыжниц. Судя по его радиорассказу, в тренировочных заездах на слаломе наша главная надежда — Женя Сидорова, получила травму, упав на склоне. Но, девушка всё равно заявилась на соревнования, хотя правую руку она могла поднимать лишь с трудом. Ей намертво привязали палку к руке и выпустили на старт. И случилось чудо. «Инвалидка» показала третье время дня. В следующем заезде в середине трассы Женя упала на травмированную руку, но смогла растолкаться и сквозь слёзы боли доехать до финиша. И снова чудо — наша спортсменка показывает общее третье время. Бронзовая медаль. Первая в копилке нашей сборной. Николай Озеров комментировавший соревнования для наших радиослушателей так разволновался, что даже выронил микрофон, создав грохот в прямом эфире.
Парад наций прошёл по традиции, согласно которой представители Греции выходили первыми, далее следовали другие страны, выходившие на стадион по порядку норвежского алфавита, и в конце вышли хозяева Игр. Спортсмены Великобритании, Австралии, Канады и Новой Зеландии почтили память умершего монарха ГеоргаVI выходом на стадион с черными повязками. После парада наций Олимпийский огонь был зажжён.
Олимпийские игры должна была открывать старшая дочь короля Норвегии Ранхгильда, но заболела и её заменила младшая сестра Астрид. На стадионе «Бислетт» норвежский прыгун с трамплина Турнбьёрн Фалькангер произнёс олимпийскую клятву за всех участников.
Бриньюлф Булл, мэр Осло в честь открытия игр, пригласил всех участников на танцевальный вечер. Но, мне, ясен пень, было запрещено покидать гостиницу в поисках новых приключений. Поэтому я тупо читал газеты в пустом расположении сборной. Выхожу из номера в вестибюль. Там Инга тоскует, тоже надев ярмо «залётчицы». Рассказала, как куролесила в Стокгольме со шведским мажором. Послушав мою историю «залёта», неожиданно развеселилась и сказала, что в местном женском туалете тоже есть окно.
Это на что это она намёкивает?