— Что? — коротко спросил лейтенант.
Я не упустил возможности подойти ближе.
— Увидел мелькнувшую тень, лейтенант, — ответил боец. — Буквально на миг.
— Не могло показаться? — тут уже я заинтересовался.
— Нет. Кто-то тут есть, — уверенно сказал десантник.
Я подозвал Пикарда.
— Ты продолжаешь чувствовать колонию?
— Да, — кивнул тот. — Малыш волнуется всё сильнее, но он на верхних палубах.
— Значит, Джонсон нам соврал, — сделал я вывод. — Он увёз не всех.
— Могу проверить, если хотите, — предложил Пикард.
— Оставайтесь на месте, — приказал лейтенант. — Продолжаем движение, сержант.
— Есть.
Если это не глюк, тогда на корабле, кроме нас, находится кто-то ещё. Вот только непонятно — зачем? Между тем, никакого беспокойства я не ощущал. Впрочем, его могло перебивать волнение от предстоящей встречи с малышом-кришту. Тем не менее, автоматы взведены в боевую готовность, приклады прижаты к плечу, а ствол, словно продолжение взгляда, осматривает закоулки, углы и прочие места, где может затаиться враг. Шмалик, вместе с двумя десантниками в арьергарде контролирует тыл. И, кстати, в случае чего, им первым вступать в бой. Не думаю, что те, кто остался, решатся нападать на хорошо вооружённый отряд в лоб. Я бы атаковал именно с тыла, если бы мне это было нужно.
Подозрительное место прошли без проблем. Только на пару секунд остановились, разведчики что-то высматривали. Потом, перекинувшись друг с другом знаками, продолжили движение.
Ничего не произошло и, казалось, можно было это списать на случайность или излишнюю подозрительность, если бы ребята, шедшие впереди, снова не остановились. В следующий миг один из разведчиков молча метнулся в сторону.
— К бою! — отдал команду лейтенант, и мы с ним помчались вслед за разведчиком.
С первого взгляда можно было подумать, что тот спятил, не хуже, чем Гравз тогда, на «Одине». Объяснение, однако же, было дано буквально через минуту.
— Сержант, ты что вытворяешь? — накинулся на парня Андерссон.
Мы стояли у технической вертикальной трубы, ведущей и вверх, и вниз, с вмурованными в стену перекладинами, чтобы удобнее было подниматься или спускаться. Точно такая же, какой при побеге воспользовались мы с Шмаликом. Может, та же самая.
— Времени на размышление не было, — ответил сержант. — Увидел человека, попытался перехватить, но он скользнул вниз и исчез.
— Джонсон, Джонсон, — я покачал головой, — наврал ты нам. Лейтенант, нужна связь с командором.
Ага, да только не до того уже было. Сверху, по каналу к нам спускался чёрный туман.
— Пикард! — уж я-то понял, что это за гадось. — Назад, лейтенант, к отряду!
— Но…
— Это кришту!
— Вот, ёлки…
Первая удача — туман на нас не напал. Вместо этого небольшой его кусочек, превратившись в некое подобие хоботка, скользнул в мою сторону, будто узнавая. Ткнулся в грудь, отпрянул, завилял не хуже собачьего хвоста, стал набухать. Всё больше и больше нанитов спускалось с верхних палуб. Вдруг замер неподвижно, когда из-за угла появился Пикард.
К этому времени лейтенант с сержантом убрались в основной коридор.
— Пикард, — не отворачиваясь от успевшего набухнуть в толщину руки «хоботка», — узнаёшь?
— Главное, чтоб он меня узнал, — мрачно ответил дядя Кэрри.
Он подошёл ближе, бесцеремонно отодвинул меня за спину. Силищи у Пикарда немереяно, это я ощутил ещё тогда, в башне КТК.
Вдруг «хоботок» рванул с места, влепляясь в Пикарда, который к этому моменту расплылся, превращаясь в нечто бесформенное, смутный силуэт, в котором еле-еле угадывалась человеческая фигура.
— Предоставьте его мне, — сказал Пикард прежде, чем сам превратился в туман. — Идите к мостику, делайте своё дело. Он вас не побеспокоит.
Когда вернулся к десантникам, те стояли неподвижно, наблюдая, как из-за угла, где расположился трап на следующий уровень, медленно и величаво выплывает туман. Малыш-кришту, конечно же. Чёрные клубы, что можно спутать с клубами дыма от пожара.
— Вот попали… — проговорил Шмалик, подошедший к нам с лейтенантом.
— Что делать предполагаете, капитан? — спросил лейтенант.
Оружие обращено в сторону стены тумана. Лбы покрылись потом. Это у ребят, которые не сомневаясь и в огонь, и в воду, и на штурм любого корабля. Что уж говорить о пилотах. Те и так весь путь не произнесли ни слова, даже между собой, а сейчас сбились в кучку, спиной друг к другу, готовые при малейшем движении пальца командиров бежать без оглядки. Такого ужаса никто и никогда до сих пор не видел и, хоть я коротко успел рассказать, что нас может ждать, увидеть своими глазами — совсем другое дело.
— Тикать надо, — сказал кто-то за спиной. — Может, ещё успеем добраться до «Файерфлая». А там с крейсера всю эту гадость разнесём в пыль.
— Отставить!
Туман, не спеша, приближался. Миллиарды мелких нанитов перекрыли дорогу, клубились, переливаясь разными оттенками черноты, заслонили свет ламп. Даже больше, лампы, при соприкосновении с туманом искрили и гасли.
Перехватило дыхание. Быстро оглянулся, никто из десантников и пилотов не сбежал, к счастью. Пока. Это удивительно. У самого меня внутри затряслось всё. С удовольствием бы развернулся и рванул к «Файерфлаю».
Стена тумана остановилась буквально в двух шагах от нас. Малыш меня узнал. Из клуба чёрного, непроницаемого тумана выделился толстый отросток, метнулся ко мне, превращаясь в ладонь. Я сглотнул. Внутри всё сжалось. С трудом, с превеликим трудом поднял руку, прислонил её к ладони кришту. Теперь между ними не было стекла. И мы привычно заиграли пальцами. Он помнил, что мы изучали, он передал мне эмоции, мол, рад видеть.
— Он вас узнал, капитан, — неожиданно прозвучал над ухом голос Пикарда.
Мы все, как есть, вздрогнули. Что не заставило нас начать стрелять, до сих пор не понимаю. Отряд был на взводе. Казалось, ещё чуть и опустошим магазины. Обошлось. И без нервных срывов тоже.
— Нам… гхм… нам нужно добраться до мостика.
— Да, я помню, — кивнул Пикард.
И тут же туман распался, образовав тёмный коридор, словно тоннель, без освещения.
Делать нечего, пришлось идти по тёмному тоннелю. Малыш-кришту образовал ход точно до яруса, где находился мостик. Сам туда не проник, то ли ещё, то ли просто не захотел, расплывшись по двум жилым ярусам.
— Это ж надо! — проговорил Шмалик, когда мы выбрались на нужный ярус, покинули тоннель с клубящимися даже в темноте стенами и потолком, и снова оказались в мире света и работающей аппаратуры.
— Хороший мальчик, — проговорил десантник, который замыкал нашу группу.
Как только он выбрался на ярус полностью, тоннель закрылся, перекрывая ход.
— Кхм, да, — лейтенант сорвал шлем и вытер пот. — Много приходилось видеть, но такого…
Пока мы обменивались впечатлениями и отчитывались перед коммандером за те несколько минут, что шли в тонеле без связи, пилоты скрылись на мостике и приступили к работе. Они быстро разобрались во всём и приступили к работе. Первым делом на экран вывели окружающее «Ковчег» пространство, и сразу же стали свидетелями небольшой трагедии.
Судя по всему, всё наше приключение с малышом-кришту продлилось недолго. За это время неизвестные успели добраться до взлётно-посадочной палубы, захватили наш «Файерфлай» и покинули борт. Они сразу шмыгнули на другую сторону «Ковчега», прячась от «Яузы» и пытались улетали прочь в том направлении, где предположительно находилась колония кришту.
Судя по всему, с борта крейсера с ними пытались связаться, но ничего из этого не вышло. Так что коммандер отдал приказ уничтожить «Файерфлай». Крейсер подкорректировал курс, вышел в зону прямой видимости и пальнул ракетой. Короткая, огненная вспышка и от «Файерфлая» в разные стороны разлетелись мелкие обломки.
— Жаль Огюста, — пробормотал Шмалик. — Неплохой был парень.
Глава 32 Последнее свидание
Если хотите испортить экологию планеты, посадите на неё большой корабль. Конечно, всю сразу не испортишь, да и не надолго это, но на пару сотен лет превратить в пустыню отдельный регион вполне реально. Так что операция по сбросу на полигон малыша-кришту заняла у нас много времени.