Выделенные, как того требовала традиция, из числа наиболее знатных и авторитетных семей, спондофоры объявляли одновременно и экехерию — священное перемирие. Этот обычай восходил к незапамятным временам и был непосредственно связан с возникновением Игр в Олимпии. Когда-то элидский правитель Ифит, стремившийся положить конец междоусобным войнам в Элладе, обратился за помощью к оракулу. Тот посоветовал возродить Олимпийские игры. Регламент состязаний, составленный спартанским законодателем Ликургом, предписывал в числе прочего отмену военных действий на период проведения Игр. В те далёкие времена перемирие длилось немногим более месяца. Позже оно было продлено до ста дней.
Сюда включались период месячной тренировки в Элиде, дни, отводимые на Игры и празднества, и время, необходимое на дорогу в Олимпию и обратно, к месту жительства. Правда, с тех пор как Греция потеряла свою независимость, её города давно уже жили в мире между собой. Если они и помышляли о войне, то о войне освободительной, которая избавила бы их от римской тирании. Однако военная мощь Рима не оставляла им никаких надежд на этот счёт. Поэтому объявление экехерии было лишь символическим актом, данью традиции, не более. Зато сами Игры давно уже приняли широкий характер, и в них всё чаще участвовали варвары — чужестранцы, поклонявшиеся своим, только им известным богам…
Люди заполнили всё пространство от моста, перекинутого через горную речку Кладей, до того места, где начиналось тройное разветвление дорог. Путь посредине шёл на Пруву, две другие дороги вели в Элиду: одна карабкалась вверх, в горы, другая бежала понизу, изгибаясь вдоль русла полноводной реки Алфей. Эту нижнеэлидскую дорогу издревле именовали Священной. По ней в конце каждой олимпиады в торжественном марше шествовали участники главного языческого праздника эллинов — Олимпийских игр.
Весь предыдущий месяц атлеты провели в гимнастических школах Элиды — палестрах и гимнасиях, где усиленно тренировались под руководством учителей-педотрибов. И вот теперь после тридцатидневной подготовки они пустились в дорогу, получив традиционное напутствие: «В Олимпии вступите на стадион и покажите себя мужами, победителями, а кто не подготовлен — пусть идёт куда хочет».
Но редко кто, сломленный неожиданной хворью или страхом перед состязаниями, отсеивался на этом пути, который мог привести к бессмертию. Да, именно к бессмертию, потому что имя победителя Игр заносилось на мраморную плиту и сохранялось для потомков на многие века. Ему ставили скульптурный памятник с кратким описанием совершённого им подвига. Лучшие поэты страны сочиняли в его честь хвалебные оды. Через годы и века проносила история имена выдающихся состязателей и поединщиков прошлого, начиная от самого первого, молодого элидского повара по имени Коройб.
Путь от Элиды до Олимпии был не близок. Триста стадий[2], которые разделяли эти города, участники проходили пешком в два дня с ночёвкой в Летрине. Они держали путь берегом моря, проходя из конца в конец всю Священную дорогу. Но ещё до того, как процессия, растянувшаяся на длину доброго дромоса — так называли бег на один стадий, — подходила к месту отдыха и ночлега, её участники делали небольшой привал там, где находился священный источник Пиеры. Здесь они приносили богам свою первую жертву. Как того требовал многовековой обычай, это был хорошо откормленный кабан. Жертвоприношение должно было снискать участникам будущих состязаний благосклонность богов.
Эти сведения сообщал окружающим немолодой человек, по виду бывший атлет, может быть, даже олимпионик — победитель состязаний в Олимпии. Один из юношей робко спросил:
— Правда ли, что и элланодики проходят церемонию очищения?
— Конечно! Ведь те, кому доверено судейство состязаний, — элланодики, — остаются людьми со всеми своими недостатками и слабостями, — отвечал рассказчик. — Они совершают омовение водой из родника Пиеры, чтобы честно исполнять свои обязанности в период Игр, полностью освободиться от симпатий и антипатий, возникших у них к тому или иному участнику состязаний во время тридцатидневной тренировки в Элиде, где они живут бок о бок с атлетами.
2
Стадий — расстояние в шестьсот ступней Геракла, равное длине олимпийского стадиона, или 192,27 м. По преданию, именно столько шагов успел сделать Геракл с того момента, как первые солнечные лучи появились над холмом Крона в Олимпии и до того, как солнце поднялось над землёй.