— Прошу извинить, сэръ! — сказалъ Оливеръ. — Не вы ли стучали?
— Да, я стучалъ, — отвѣчалъ мальчикъ.
— Вамъ, вѣроятно, требуется гробъ, сэръ? — спросилъ Оливеръ.
При этихъ словахъ мальчикъ злобно взглянулъ на него и сказалъ, что Оливеру онъ потребуется несравненно раньше, если только онъ еще разъ осмѣлится такъ шутить со старшими.
— Ты, мнѣ кажется, не знаешь, кто я такой? — продолжалъ онъ, вставая съ тумбы и напуская на себя необыкновенную важность.
— Нѣтъ, сэръ! — отвѣчалъ Оливеръ.
— Я мистеръ Ноэ Клейполь, — сказалъ мальчикъ, — и ты мой помощникъ. Открой ставни! Этакое ты лѣнивое, грубое отродье!
Съ этими словами мистеръ Клейполь ударилъ Оливера ногой и вошелъ въ лавку, стараясь принять на себя видъ достоинства и благородства, что не особенно удавалось ему. Да и трудно было мальчишкѣ съ громадной головой, крошечными глазками, въ подранной одеждѣ и съ глупымъ лицомъ имѣть видъ достоинства и благородства, а особенно, если прибавитъ къ обаятельной наружности этой особы красный носъ и желтый кожаный передникъ.
Оливеръ открылъ ставни, причемъ разбилъ одно оконное стекло той же ставней, которую онъ съ неимовѣрными усиліями старался стащить въ небольшой дворъ, смежный съ домомъ, куда всѣ ставни уносились обыкновенно на цѣлый день. Ноэ снисходительно вызвался помочь ему, утѣшая его при этомъ, что ему навѣрное «попадетъ». Вскорѣ послѣ этого внизъ спустился мистеръ Соуэрберри, а почти непосредственно за нимъ и сама мисгрисгъ Соуэрберри. Предсказаніе Ноэ исполнилось и Оливеру попало, послѣ чего онъ послѣдовалъ за юнымъ джентльменомъ къ завтраку.
— Садитесь поближе къ огню, Ноэ! — сказала Шарлота. — Я оставила для васъ небольшой кусочикъ копченой грудинки отъ хозяйскаго завтрака. Оливеръ, закрой дверь сзади мистера Ноэ и подай ему тѣ кусочки, которые я положила на крышку отъ кастрюли. Вотъ твой чай; поставь его на ящикъ и пей тамъ, да скорѣй, они ждутъ тебя въ лавкѣ. Слышишь?
— Слышишь нищенское отродье? — спросилъ Ноэ Клейполь.
— Богъ мой, Ноэ! — воскликнула Шарлота. — Какое вы удивительное созданіе! Зачѣмъ вы не оставите мальчика въ покоѣ?
— Оставить его въ покоѣ? — сказалъ Ноэ. — Что касается этого, то онъ достаточно оставленъ въ покоѣ. Ни мать, ни отецъ не заботятся о немъ. Всѣ родные предоставили ему полное право идти своей собственной дорогой. Какъ думаешь, Шарлота? Ха, ха, ха!
— О, вы удивительная душа! — сказала Шарлота, разражаясь громкимъ хохотомъ, къ которому присоединился и Ноэ; нахохотавшись вдоволь, оба съ презрѣніемъ взглянули на бѣднаго Оливера Твиста, который дрожалъ, сидя на ящикѣ въ самомъ холодномъ углу комнаты и поѣдая сухія корки, приготовленныя спеціально для него.
Ноэ находился въ одномъ изъ благотворительныхъ заведеній, а не не домѣ призрѣнія для нищихъ и безродныхъ дѣтей. — Онъ не былъ подкинутымъ ребенкомъ и могъ начертать всю свою родословную, включая сюда и родителей, которые жили по близости. Мать его была прачка, а отецъ пьяница — солдатъ въ отставкѣ, съ деревянной ногой и ежедневнымъ пансіономъ въ два съ половиною пенса. Приказчики мальчишки изъ сосѣднихъ лавокъ давно уже составили себѣ милую привычку дразнить Ноэ, когда онъ проходилъ по улицѣ, давая ему всевозможные эпитеты въ родѣ «битая шкура» «богадѣлка» и такъ далѣе. Ноэ все выносилъ молча. Теперь же, когда судьба поставила на его пути безымяннаго сироту, на котораго всякій считалъ вправѣ указывать съ презрѣніемъ, онъ очень заинтересовался имъ. Какую обильную пищу для наблюденій находимъ мы здѣсь! У любого человѣческаго существа, будь то дитя лорда или грязный мальчишка благотворительнаго учрежденія, живо развиты самыя прекрасныя и благородныя качества и наклонности и наоборотъ.
Прошло три недѣли или даже мѣсяцъ съ тѣхъ поръ, какъ Олверъ поселился у гробовщика. Лавка была закрыта и мистеръ Соуэрберри ужиналъ вмѣстѣ съ мистриссъ Соуэрберри въ маленькой задней комнаткѣ. Бросивъ исподтишка нѣсколько взглядовъ на свою супругу, мистеръ Соуэрберри сказалъ:
— Дорогая моя… — онъ хотѣлъ продолжать, но мистриссъ Соуэрберри взглянула на него такъ неблагосклонно, что онъ сразу замолчалъ.
— Ну?… — спросила рѣзко мистриссъ Соуэрберри.
— Ничего, моя дорогая, ничего, — сказалъ мистеръ Соурберри.
— Ахъ, ты животное! — оказала мистриссъ Соуэрберри.