12. Hard Day’s Night
О том, что настало утро, большинство бабынинцев не узнало. То есть не то чтобы оно вдруг неожиданно, допустим, померло, это большинство. Напротив, это большинство волне живенько так перемещалось в различных направлениях и выполняло некоторые осмысленные действия. Просто, выполняя эти действия непрерывно еще со вчерашнего вечера, местное народонаселение просто не имело времени обратить ни на сгущающиеся сумерки, ни последующий несколько позднее рассвет. Нельзя сказать, что активная часть кухонного персонала чувствовала себя неподготовленной к встрече гостей… правильнее было бы выразиться, что она (эта активная часть, то есть каждый бабынинец старше пяти и младше ста пяти лет) чувствовала себя уже запоротой на конюшне до полусмерти, а возможно и не полу — по той простой причине, что произошло существенное изменение концепции. И не по вине поварской братии.
Для понимания причин паники, охватившей трудолюбивых жителей бабынинской деревни стоит более внимательно изучить события прошедшие. А именно — отход, или даже бегство французского императора из Москвы. Все мы знаем о том, что отход сей произошел, из школьного учебника истории. Но большинство из читавших учебник далее в детали произошедшего вникать не сочло нужным — ну ушел захватчик, так и славно. Те же немногие, кто пытался понять — почему могущественнейшая армия Европы (да и что говорить, всего мира на тот момент) в преддверии лютых морозов покинула отапливаемые помещения и выкатилось в чисто поле на явную погибель — те немногие остались при своем недоумении. И понятное дело почему — ведь они рассматривали сей момент Истории через призму именно военного противостояния. Однако такой подход к Истории — однобок и посему в корне неправилен. Ибо каждый солдат каждой армии на свете является в первую очередь человеком. Человеком, выполняющим определенную работу. Но, как и все прочие люди, сохранения ради функциональной работоспособности и вообще существования для — употребляющий внутрь определенные продукты питания в твердом и жидком виде. Некоторые историки, пытаясь создать видимость разумного оправдания решению Бонапарта покинуть Москву на пороге холодов, притягивают (хотя бы и за уши) к данной ситуации естественное стремление человека употреблять в еду человеческую пищу и объявляют, что в Москве стало нечего есть. Однако при ближайшем рассмотрении данная позиция не выдерживает ни малейшей критики — при разумном подходе к процессу подвоза пищи для людей и лошадей можно было бы всего силами пары тыловых полков обеспечить доставку необходимого в белокаменную столицу хотя бы с территории лежащей под окупантами той же Смоленской губернии. Реально же фальсификация данного исторического явления (как и многих других впрочем) обусловлена элементарным мещанским маньеризмом так называемых «историков».
Чтобы окончательно прояснить причины столь поспешного бегства наполеоновских войск из Москвы, пытливому исследователю достаточно поднапрячь умишко и вспомнить два факта. Первый (упомянутый в том же учебнике истории) — население покинуло сердце Империи. Факт второй следует почерпнуть из документа гораздо более позднего времени — из всем известной книги Гиляровского. Кто был самым необходимым звеном в сложнейшей системе городского хозяйства? Для кого пекли специальные калачи с ручкой? Чья работа сравнивалась уже в самом названии с трудами прославленных ювелиров? Ответ прост — важнейшими в городе были специалисты, стоящие в самом конце системы пропитания горожан. Золотари. Они были ключевым звеном в городском хозяйстве конца XIX века, они же были таковыми и в его начале.
Покинув Москву вместе со всем прочим населением (и прихватив с собой нехитрые, но жизненно необходимые рабочие инструменты), они обрекли армию захватчиков по сути дела утопать в продуктах питания, из которых человеческие организмы уже извлекли нужные вещества. Армию Наполеона погубил тот факт, что солдаты попросту ели! И когда миазмы пищи прошлой сделали невозможным уже потребление пищи настоящей, армия была вынуждена отправиться на свежий воздух. При этом описуемое историками якобы злодеяние поджога Москвы по причине природной вредности иноземных захватчиков в реальности было лишь мерами наиболее эффективной санобработки города. Злодеянием сей факт быть не перестает — но лишь дает осмысленное объяснение содеянного.
Сей исторический экскурс необходим был для прояснения проблемы, открывшейся перед бабынинцами накануне массового приезда гостей. Но необходимость технологического сопровождения пищевой цепи продуктов для человека до самого конца открылась крестьянскому сословия чисто случайно.
Русская речь проясняет ранее использующиеся технологии процессов, связанных с завершением переработки пищи человеком. В отсутствие золотарей на деревне как явления традиционный термин «сходить до ветру» описывает методику изначального непоявления вторичного продукта в жилых и производственных помещениях. Теплым летом и крестьяне, и помещики были абсолютно равноправны перед естеством. В холодное же время подневольное сословие производило опорожнение специальных, так называемых «помойных» ведер (ибо их надлежало мыть после каждого опорожнения для устранения ароматов), заполняемых сословием господским в комнатах, с более высокой, нежели на улице, температурой.
И, поскольку все ранее описанные события проистекали в теплое время года, на вторичные проявления питательных процессов кухонная челядь внимания особо не заостряло. Однако конец сентября по погоде не соответствует концу, допустим, даже августа — даже и по старому стилю. И в течение только что закончившегося дня гости из комнат старались не выходить… Однако добродушное замечание сотника Шаповаленко, выходящего из отведенной каморки, брошенное проходяшему мимо мужичку «Эй, братец, горшок-то уже полон» было услышано наблюдающим из буфетной за обедом старостой и экстраполировано в день грядущий с учетом предсказанных радикулитным синоптиком деревни дедом Евграфием возможных кратковременных остадков, переходящих в затяжные ливни…
Посему немедленно по завершении обеда староста созвал расширенное собрание комитета по продуктовому обеспечению. Комитет путем опроса обслуживающего стол персонала вычислил среднюю частоту покидания гостями застолья. Путем хитроумных вычислений была подсчитана скорость появления выходцев при увеличении рассчетной выборки до планирумых сотни с небольшим едоков. Василий предложил учесть рост потребности в пунктах назначения за счет обсуживающего персонала, так же не способного надолго покидать место постоянной дислокации, обусловив данное увеличение необходимостью оставления окружающих усадьбу кустов в приятных для взора и обоняния виде. Собрав исходные данные комитет, используя матаппарат теории массового обслуживания и введя граничные условия о недопустимости создания очередей в пунктах назначения, пришел к неутешительному выводу о необходимости использования всех помещений усадьбы под отхожие места.
В принципе, такой подход к использованию основного строения не представлял непреодолимой трудности, поскольку собственнно застолье, по причине высокой численности кормимых персон, предполагалось произвести в специально подготовленном павильоне. Но некоторая отдаленность павильона от базового строения усадьбы, а так же необходимость последующего размещения на ночевку ряда пирующих (как, например, самих хозяев поместья) все-таки в помещениях усадьбы, делала данный план малопривлекательным.
Староста, вероятно более других осознающий специфику взаимоотношений обслуживающих персон с обслуживаемыми, внес первое рациональное зерно в обсуждаемую проблематику. Предложение сводилось к разделению отхожих граждан на категории, и выносу отхожего места для персонала вне помещения усадьбы. Для сохранения природных свойств окружающей местности он предложил выкопать ямы, подлежащие последующему закапыванию по окончании коллективного применения. С целью же неоскорбления глаз необслуживающих персон ямы подлежало обнести стенами. Приглашенный на коллегию деревенский печник как специалист по выкапыванию (с целью глинодобычи) ям изложил свое видение ситуации. Имея в виду повышение скользкости краев ям при увлажнении грунтов и возрастание риска соскальзывания внутрь лиц, данной ямой пользующихся, он предложил сами ямы перекрыть дощатым помостом, а для возможности помещения целевой субстанции все-таки на дно обсуждаемых ям предусмотреть в помосте надлежашие отверстия. В целом проект был одобрен, и имплементация проекта в натуре была возложена на представителей саперных частей родной российской армии.