Нефрит резко вскочил на ноги и сказал:
— Без паники!
В его голосе было столько тревоги, что паника неконтролируемой волной накрыла всех новеньких.
— Это ведь ядоножки? — уточнил умный мальчик из класса Оливии.
Нефрит кивнул и скомандовал:
— Все под стол.
Ливи уже хотела спрятаться, как в зал вбежал пожилой мужчина с дудочкой, и начал играть какую-то немелодичную и очень скрипучую музыку.
Спонк услышал этот невыносимый скрежет и сразу перевоплотился. Ливи видела, как голубую мордочку зверя исказил страх, и он побежал к Оливии.
— Что же такого страшного в этих милых бабочках? — удивилась Оливия.
Ловкий Руфул быстро добрался до Оливии и начал дергать девочку за волосы, чтобы та лезла в укрытие. Но любопытство было сильнее страха. Ливи наблюдала, как меняется поведение напугавших всех насекомых. Они изменили направление и стали двигаться к пожилому музыканту.
— Не волнуйтесь, профессор Кубрик все уладит, — успокаивал своих подопечных Нефрит.
Бабочки послушно двигались за звуками дудочки, а профессор начал отступать назад и уводить насекомых из столовой.
Наконец ядоножки пропали из виду, и дверь закрылась. В столовой снова стало безопасно. Все вылезли из укрытий и продолжили есть, обсуждая вырвавшихся на свободу бабочек.
— А почему все так испугались? — спросила рыжеволосая девочка.
— Это же ядоножки, глупая. Стоит ей сесть на твою кожу, ты получишь порцию яда. Боль будет, как от укуса десяти пчел, — надменно заявил Нарций.
— Сам ты глупый, вверхтормашка несчастная, — огрызнулась девочка.
Именно с этого момента к бедному Нарцию и приклеилось прозвище, которое преследовало его весь процесс обучения. Услышав смешное обзывательство, дети рассмеялись и по-другому уже никто Нарция не называл.
Новеньким принесли ужин. Оливия с большим подозрением расковыряла ароматную тефтельку с подливкой и уже хотела попробовать ее на вкус. Но спокойствие проголодавшихся детей снова было нарушено.
В зал с грозным видом вошел профессор Кубрик и громко хлопнул дверью. Все стихли и посмотрели на преподавателя.
— Кравиц, Стинг и Элтон, встаньте! — приказным тоном сказал он.
За одним из столов началась суета. Вскоре трое названых мальчиков вытянулись во весь рост.
— Сурции видели, как вы выпустили ядоножек. Отправляйтесь к директору, надеюсь, вас ждет отчисление, — угрожающе проговорил профессор.
Мальчики встали и, опустив головы, медленно вышли из столовой. Стало тихо. Слишком много происшествий для одного ужина. Дети стали молча есть, переваривая не только ужин, но и собственные эмоции.
— А кто такие Сурции? — испуганно озираясь, спросила смуглая девочка. — И почему они все видят?
— Давай, вверхтормашка, просвети нас, — поддела одноклассника рыжеволосая девочка.
— Зато я не такой пятнистый, как ты. Да что там говорить, яйцо Сурции не такое пятнистое, как твоя недовольная физиономия, — дерзко ответил мальчик.
Рыжая девочка покраснела от гнева и вскочила на ноги.
— Ты у меня сейчас получишь, — закричала она и бросилась на обидчика с кулаками.
Нефрит ловко поймал задиру в броске.
— Сурции — это умные и очень своенравные птицы, которые умеют становиться невидимыми, — спокойно объяснял куратор, стараясь усадить разъяренную девочку на стул.
— Сколько же в нем терпения и самообладания, — восхитилась Оливия, глядя на молодого куратора.
Остальная часть вечера прошла без приключений. Ребята вкусно поели и разошлись по комнатам. Спустя час на всем втором этаже выключили свет. Оливия долго ворочалась и не могла уснуть. Ее соседки тоже шуршали одеялами и временами вздыхали. Такое количество приключений за один день Оливия еще ни разу не переживала. Эмоции никак не хотели успокаиваться и мешали отдыхать. Девочка сжала в ладошке мамин кулон и все внутри начало утихать. Она, наконец, начала погружаться в сон.
Глава 9 — Друзья и ботинки
Оливия успела заснуть достаточно глубоко. Остальные девочки тоже погрузились в сон. Неизвестно, как долго все проспали, как вдруг девушку что-то разбудило. Сон на новом месте всегда чуткий, именно поэтому уставшая Ливи все же среагировала на незнакомое шуршание.
Стараясь никого не разбудить, Оливия присела на кровати и начала озираться. За окном было темно. Густые облака заслонили луну, не давая и малейшей возможности одарить мир лучиком голубого сияния.