- У тебя уютно, - сказала Джиллиан, положив куртку на подлокотник дивана, и кивнула, оглядываясь вокруг.
- Спасибо, - ответила Энджи. - Мой дядя владеет этим домом, он скинул мне арендную плату. В противном случае, мне пришлось бы завести соседку или две.
- Да, я не могу позволить себе содержать дом самостоятельно, поэтому у меня был выбор - либо жить с соседями, либо после колледжа переехать обратно к родителям. Но этому не бывать.
Энджи усмехнулась.
- Ни за что! Я тоже люблю своих родителей, однако еле дождалась момента, чтобы съехать от них и жить самостоятельно.
Она тайком наблюдала, как Джиллиан оглядела гостиную, затем провела рукой по серо-голубому дивану и указала на такое же мягкое кресло с подставкой для ног.
- Это действительно отличная мебель. Такая мягкая.
- Досталась мне от старшего брата. Когда он устроился на работу в юридическую фирму, то отметил это событие покупкой кожаной мебели для своего дома. Вот так я получила эту. И не хочу даже думать о том, что он мог вытворять на этом диване, - Энджи поморщилась, желая взять свои слова обратно, как только произнесла их, но Джиллиан рассмеялась.
- О мой бог! Ты, наверное, права.
Энджи кивнула, ловя улыбку Джиллиан, и чуть не потеряла голову от ямочек, которые появились на ее щеках. “Боже, она такая сексуальная!”
Джиллиан бухнулась на диван и раскинула руки вдоль спинки.
- Да, он, определенно, не упускал случая. Тут удобно, - она посмотрела на Энджи своими пронзительно голубыми глазами. Энджи откашлялась.
- Я могу предложить тебе что-нибудь выпить? Я думаю, у меня есть парочка сортов пива. И кока-кола.
Джиллиан покачала головой и похлопала по дивану рядом с собой.
- Иди сюда.
Сильно надеясь, что Джиллиан не слышала, как она сглотнула, Энджи послушно села рядом, в достаточной близости от руки, лежащей на спинке дивана. Джиллиан потянулась к Энджи другой рукой и стала перебирать ее волосы также, как в баре. Она долго рассматривала собственные пальцы, а затем усмехнулась.
- Ты заставляешь меня нервничать, - призналась она, удивляясь своей собственной застенчивости.
Глаза Энджи широко распахнулись.
- Я заставляю тебя нервничать?
Они рассмеялись, и голос Джиллиан упал почти до шепота.
- Ты такая красивая. От тебя у меня перехватывает дыхание, - ее щеки из розовых превратились в пунцовые, и она опустила глаза, чтобы скрыть смущение. - Знаю, как банально это звучит, но это правда. Я чувствую, что рядом с тобой мне трудно дышать.
Ещё никогда в жизни Энджи не чувствовала, чтобы кто-то настолько восхищался ею; избыток ощущений промчался сквозь нее, как теплая волна, и единственное, что ей хотелось сделать в тот момент - стереть переживания с лица Джиллиан. Прежде чем остановить себя, она опустила руку на ее шею и провела большим пальцем вдоль линии подбородка, а затем наклонилась, чтобы поцеловать.
Энджи Ригетти никогда сама не делала первый шаг. Ни с мальчиками, с которыми знакомилась в школе. Ни с молодыми мужчинами, с которыми пыталась завести отношения в колледже. Ни с Пэтти, единственной женщиной, с которой встречалась. Но в Джиллиан было что-то такое, что придавало ей уверенность, и она оказалась достаточно умна, чтобы не остановиться и не начать анализировать это. Она целовала ее, сначала медленно, нежно и осторожно, чувствуя мягкость губ Джиллиан, и легкий привкус только что выпитого пива. Постепенно она углубила нажим, прильнув более решительно, как будто спрашивая разрешения. Джиллиан сразу же отдала ей весь контроль, жадно открываясь для Энджи. Когда их языки, жаркие и влажные, соприкоснулись, Энджи затаила дыхание, а желание ярким огнем пробежало по ней, заставая врасплох. Она отдалась ему, позволяя разогреть себя изнутри, и приникла еще сильнее - поцелуй становился более требовательным, интенсивным, пока обе женщины не стали задыхаться и не оказались лежащими на диване, тесно прижавшись друг к другу. Это было так чувственно, так влажно и невероятно жарко, что впервые со времен игры в бутылочку на студенческой вечеринке много лет назад Энджи последовала за своими инстинктами.
А инстинкты говорили ей, что она хочет эту женщину.
До боли.
Всю.
Ей даже не пришла в голову мысль пригласить бедную девушку в спальню. Желание было слишком сильным и нетерпеливым. Она оторвалась от губ Джиллиан и, схватившись за ее жилетку и футболку, потянула вверх, обнажая ровную гладь живота, которую тут же погладила ладонью. Опустив голову, она игриво дотронулась языком до пупка.
- У тебя “инни”* - она подняла на Джиллиан смеющиеся глаза.
* Так у американцев называется глубокий пупок. Есть два вида завязывания пупка, внутрь и снаружи. Innie (с глубокой ямкой), outie (выпуклый).
Чтобы не отстать, Джиллиан ухватилась за край футболки Энджи и стащила ее через голову. Едва дышащая Энджи осталась в одном черном лифчике, со своим собственным “инни”.
- Как и у тебя, - Джиллиан приподняла бровь и улыбнулась. Эти чертовы ямочки в очередной раз выплеснули возбуждение Энджи через край. Она стянула с Джиллиан всю остальную одежду, обнажая ее полностью на диване в гостиной и позволяя себе воспользоваться моментом и просто посмотреть на нее. Просто полюбоваться. Тело у Джиллиан было великолепным. Худое, спортивное, с изумительно роскошной грудью и округлыми бедрами. Соски были розовыми, а треугольник волос на вершине бедер - светлым и вьющимся.
- Боже, как же ты прекрасна! - прошептала она.
Джиллиан улыбнулась, затем указала на нее пальцем.
- А ты слишком одета. Снимай. Прямо сейчас.
Энджи встала и в считанные секунды содрала с себя всю одежду. Прежде чем она смогла занять прежнее положение, Джиллиан остановила ее, подняв руку.
- Подожди, - Энджи остановилась. - Я просто хочу посмотреть.
Энджи почти могла чувствовать, как взгляд Джиллиан движется по ней, путешествуя от головы вниз по шее, и останавливается на налитой груди. Она никогда не была и не будет миниатюрной девочкой, но гордилась своим телом. У нее были приятные округлости в одних местах, плавные изгибы в других, и Энджи всегда надеялась, что человек, которого она выберет, будет любить ее за это. Джиллиан рассматривала ее так, как будто изучала бесценное произведение искусства. Остановив свой взгляд на пальцах ног, она, наконец, подняла голову и, встретившись с глазами Энджи, искренне сказала: - Ты потрясающая! Иди сюда.
И раскрыла для нее свои объятия.
Их любовные ласки были и прекрасными, и жаркими, и неловкими - всё сразу. Они начали очень страстно, но остановились, чтобы перевести дух и затем продолжить в более разумном темпе, не торопясь, изучая друг друга и выясняя, что нравилось каждой из них, а что не работало. Джиллиан кончила первой, задыхаясь и всхлипывая на ухо Энджи, вцепившись в ее плечи, пока пальцы Энджи двигались по ее влажности. В этот момент, Энджи закрыла глаза и подумала, что звук, который издала Джиллиан во время оргазма, был самой прекрасной музыкой на свете и слышать его было сплошное счастье.
У нее было мало времени, чтобы насладиться всем этим, потому что Джиллиан, едва отдышавшись, скользнула рукой вниз по животу Энджи и ниже, прямо во влажную тесноту, которая уже ожидала ее.
- Нечего выглядеть такой самодовольной, - поддразнила она ее шепотом. - Я отдаю с таким же удовольствием, как и получаю.
Энджи еще успела подумать - а не должна ли она рассказать Джиллиан правду о себе, но звук ее голоса, такой сексуальный и такой властный, тут же заставил ее подумать о другом - уж не прохудилась ли она между ног, а когда Джиллиан проскользнула внутрь, то все связные мысли совсем покинули ее разум.
- Боже мой, - с большим трудом произнесла Энджи, пока ее бедра двигались по своей собственной воле. Пэтти никогда не была у нее там - внутри. Она бы никогда не позволила ей зайти так далеко. Но с Джиллиан Энджи не только хотела этого, она хотела гораздо большего.