Мирддин подобрал с земли два разодранных кусочка пергамента.
— Не трогай! — прикрикнул на него император.
Лодегранс улыбнулся.
— Пускай все услышат. Я все же посланник. Слушайте все! Повелитель Стены Адриана Утер объявляет вражду Вортигерну из Повиса и всем его землям! Ему и коварным бретвальдам из Кантия! В гнусном сговоре они задумали убить кровного брата Утера, Амброзия Аврелиана! Вчера на главной площади Кантия в праздничный день все нашли его тело, — губы Лодегранса скривились. — с перерезанным горлом. Неслыханное злодеяние должно быть наказано! Кровь смоет кровь.
Вортигерн не оборачивался на Мирддина, но слышал его сбивчивое дыхание. У них стало ещё больше общего. Он тоже так и не встретил отца.
Лодегранс наклонился к нему с коня.
— Да, ты верно услышал. Весь люд верит, что это ты и бретвальды. В это очень просто поверить. А теперь пропусти, — он ударил коня по бокам. — На вот, держи. А то решишь, что я лгу.
Он бросил на землю фибулу с плаща Амброзия, вымазанную чем-то темным. Вортигерн ее не поднял.
— Мы ещё встретимся, — бросил сакс на прощание. — Утер набрал себе армию со всего острова. За Аврелиана… многие захотят отомстить. И это прекрасно.
Убийца Полу-бритта вышел из ворот Повиса так же просто, как и вошёл. Воспоминания бешеной молодости терзали императора-легионера, он хотел с диким ревом всадить Лодегрансу в спину топор, растоптать его, уничтожить, дать выход гневу и звериной тоске, охватившей его, но теперь у него были связаны руки. Новое царство превращалось в старое и знакомое.
Он стоял в воротах Повиса, до боли сжимая дубовую дверь. В ладонь вонзилась пара заноз.
Император Повиса заметил, что глаза его затянуло туманом, а губы беззвучно шепчут, слова спотыкаются друг об дружку.
— Что ты сказал, господин? — Мирддин стоял рядом с ним. Молодой друид не смотрел на него.
— Горе побежденным, — повторил император Повиса слова из чужого далекого прошлого. — Vae victis, парень. Горе побежденным.
Завтра он бросит свой меч на вторую чашу весов.
____
Обложка книги создана с помощью нейросети Artbreeder.