В результате по задумке Олтаржевского все получилось очень торжественно и красиво. Через центральный вход посетители должны были попасть в масштабный вестибюль Выставки. По замыслу Олтаржевского эту зону образовывали три здания примерно одного архитектурного решения, подчеркивающего строгость и торжественность сооружений. Корпус администрации, павильон связи и информационное бюро «как бы подготавливали экскурсантов к тем незабываемым впечатлениям, которые им предстояло получить в дальнейшем». Далее в пояснительной записке к своему проекту архитектор писал: «У информационного бюро должен производиться инструктаж посетителей и формирование групп по интересам. Экскурсоводы расскажут о том, что предстоит увидеть и узнать, ответят на вопросы гостей и познакомятся с ними».
Олтаржевский уже тогда предполагал создать при входе на Выставку грандиозный фонтан. «Его падающие и вновь взлетающие струи должны производить неизгладимое впечатление. Сквозь тысячи переливающихся в лучах солнца капель воды просматривается уходящая вдаль аллея. Эта главная дорога, которая ориентирует и направляет посетителей. Вдоль аллеи устанавливаются скульптурные группы “сельскохозяйственной тематики”: колхозницы и животноводы, трактористы и садоводы. Десятки небольших фонтанов смонтированы между этими скульптурами. Рядом посажены кусты роз. В обрамлении сверкающих струй воды открывается изумительной красоты вид на Вводный павильон, который замыкает первую часть пути зрителя». Далее, по замыслу автора, посетитель должен подойти к Главному павильону и оказаться на площади Народов СССР. «Она огромна и рассчитана на массовые демонстрации, митинги и празднества». В центре площади предполагался бассейн с еще одним большим фонтаном.
Главный павильон решен в простых монументальных формах. В плане ему придавалась спокойная конфигурация прямоугольника. Его фасады были решены в виде громадной величественной колоннады. Стена лоджии, указывал Олтаржевский, должна быть украшена объемно выполненными громадными красочными гербами республик СССР. Перед зданием Главного павильона, пишет далее архитектор, сооружается высокая башня, которая благодаря своему расположению на главной магистрали будет служить ориентиром для посетителей Выставки. На башне устанавливается мощная осветительная аппаратура и световая эмблема двадцатилетия Октябрьской революции. У подножия башни была запроектирована скульптура, выражающая идею раскрепощенного Октябрьской революцией труда.
По периметру площади Народов СССР расположены непрерывной цепью зональные павильоны республик, краев и областей СССР. Многообразная культура народов СССР находит здесь отображение в своеобразных архитектурных формах отдельных павильонов. С площади еще одна аллея ведет к последнему основному звену Выставки — производственному центру сельского хозяйства — площади Механизации. Здесь, по замыслу Олтаржевского, должны были быть расположены основные павильоны отраслевого сельскохозяйственного производства, в первую очередь увенчанный башней павильон Механизации. Далее располагалась зона отдыха.
На этом пояснительная записка к проекту, помеченная 1935 годом, заканчивается. Удивляет то, что в первоначальном проекте отсутствует конкретная разработка будущей площади Механизации. Остается лишь гадать, почему это произошло — то ли потому, что Олтаржевский (что, правда, не очень на него похоже) к тому времени просто не успел завершить детальный план этой площади, то ли потому, что он проявил известную долю осторожности.
Когда несколько позднее коллеги Олтаржевского удосужились внимательно рассмотреть его план Выставки целиком, то они были поражены то ли необычайной смелостью, то ли политической недальновидностью талантливого мастера. Судите сами: на плане Выставки четко просматривался православный крест. Его формировали поэтично названные автором «каналы жизни» — основные аллеи Выставки. Как крест? — возмутились мэтры. Не обошлось, должно быть, и без жалоб «куда следует». Не секрет, что у архитекторов зависть распространена не меньше, чем у людей других профессий, а недругов у талантливого и, как многим казалось, обласканного жизнью мастера хватало. Даже его друзья решили, что мечты о прекрасном будущем завлекли архитектора слишком далеко.
