Вера Игнатьевна, ученица таких известных художников, как К.Ф. Юон и И.И. Машков, училась затем в Париже у известного французского скульптора Э. Бурделя, ученика и последователя Родена, и восприняла многое из его экспрессивной манеры творчества. Вернувшись в Москву, она принимала участие в осуществлении ленинского плана монументальной пропаганды — ею был создан проект памятника писателю-просветителю Н.И. Новикову. Интересно, что Вера Игнатьевна работала и в области прикладного искусства, в частности в стекольной промышленности, где тоже проявились ее талант и выдумка. Она создавала яркие запоминающиеся изделия — вазы, блюда, декоративные тарелки. Среди дизайнеров, работающих со стеклом, до сих пор ходит легенда, что знаменитый граненый стакан был придуман именно Мухиной. Устойчивый и прочный, он был удобен в скромном быту того сурового времени, пережил годы и до сих пор еще честно служит людям.
В начале 1930-х годов к Мухиной пришла слава талантливого скульптора. Всеобщее признание получила ее скульптура «Пламя революции» (сейчас находится в Музее революции), а скульптуры «Ветер» и «Крестьянка» удостоились чести быть представленными в Третьяковской галерее.
Огромной удачей и огромным счастьем было для нее приглашение такого маститого и заслуженного мастера, как Иофан, принять участие в конкурсе наряду с самыми известными советскими скульпторами. Но работа не ладилась. На ум не приходило ничего нового, свежего, оригинального. Да и дома поселилась тревога. Ее муж, известный хирург Алексей Замков, обиженный на незаслуженную критику, как-то сказал в сердцах, что хотел бы уехать куда глаза глядят. Как это часто тогда бывало, недоброжелатели тут же вцепились в эти слова и пытались обвинить Замкова в троцкизме. Чтобы как-то отвлечься от всех неурядиц, Мухина отправилась на ВСХВ. День был холодный, пасмурный, но на Выставке кипела работа. «Вот уж кому везет и не надо искать вдохновение! У них уж конечно все будет в порядке, — вздохнула Вера Игнатьевна и тут же одернула себя: — Не надо завидовать!»
Сделав еще несколько шагов вперед, она наткнулась на кучу строительного мусора, ступила в грязную лужу, промочила ноги и в растерянности остановилась. А стройка продолжала кипеть и гудеть. Ничего путного Вере Игнатьевне в голову так и не пришло. У молодой женщины разболелась голова, и чтобы как-то отдышаться и собраться с мыслями, она углубилась в лес. Подошла к лесному озерцу, облокотилась на дерево и вытрясла на ладонь неизвестно как попавший в туфлю камушек, он давно мешал ей идти. Пригляделась — камушек оказался с дыркой посередине. «Счастливый», — обрадовалась она. Подняла голову вверх и наконец улыбнулась проглянувшему сквозь тучи солнцу. А над ее головой тянулись к небу две обнявшие друг друга ветви старого дерева. «Прямо как живые, как человеческие руки, — подумала скульптор и заторопилась в мастерскую. «Ключ» будущей скульптуры был найден.
Мухина всегда верила, что ей помогло вмешательство высших сил, и никогда не забывала об этом озерце и об этом дереве. А камушек она сохранила «до поры до времени». Вспомним, что такой же камень в свое время нашел и Вячеслав Олтаржевский, которому он тоже помог поверить в себя, в свою удачу.
Тем более она уверовала в свое везение после того, как на конкурсе победил именно ее эскиз скульптуры «Рабочий и колхозница». Иофан сразу же заметил, что ее скульптура органично вписывается в общий архитектурный ансамбль задуманного им павильона и даже как бы несколько продолжает его своим устремлением вверх, к небу, и тем самым ускоряет динамику развития архитектурного силуэта. Это заметила и высокая комиссия. И все вокруг стали говорить, что «композиция “Рабочий и колхозница” превращает торжественную поступь величественного сооружения во всесокрушающий порыв». По словам самой Веры Мухиной, это было достигнуто за счет того, что «для большей увязки композиции с горизонтальной динамикой здания введено горизонтальное движение всей группы, большинства скульптурных объемов».
Скульптурный проект был одобрен и принят 11 ноября 1936 года. Поначалу казалось, что остается только конкретизировать образы рабочего и колхозницы, увеличить эскиз до нужных размеров — и все трудности позади. Но, как показала жизнь, предстояло преодолеть еще множество очень сложных технических проблем, чтобы в короткие сроки создать монументальное сооружение, которому суждено было сыграть особую, неповторимую роль в истории советской культуры. Теперь, по прошествии времени, кажется почти невероятным, что такое огромное и сложное произведение было создано немногим более чем за год.