Всё это связано со знанием противников. Брунсон говорит о том, как важно всё помнить. Он считает, что уровень покерного игрока напрямую зависит от его способности запоминать, но не обязательно действия конкретного противника, а действия определённой категории игроков в прошлом. Дойл оперирует категориями игроков, а я обращаюсь к действиям конкретных оппонентов. У меня абсолютная память на игроков и раздачи. Я не знаю, откуда у меня эти способности. Я забываю массу вещей (я даже забывал про встречи для подготовки материала для книги, когда играл в гольф), но я не забываю, как человек играет.
Вчера я участвовал в игре $40-$80, и один из моих оппонентов, с которым я никогда раньше не встречался, разыгрывал свои карты абсолютно одинаково в каждой раздаче. Каждый раз, когда он собирал комбинацию, он применял чек–рэйз на флопе. Тогда я сказал себе: «Я никогда не буду делать ставку, если со мной за столом играет этот парень. Я не собираюсь делать ставку, если только мне не придёт очень мощная рука, потому что я знаю, что он сделает под меня рэйз». Вы должны использовать информацию такого рода для своей выгоды.
Когда мы играли с Томом, иногда я мог абсолютно точно сказать, какие две карты у него на руках. «Да, — защищается Том. — Но и я знал, на чём ты делал под меня ставку, и я тебе отвечал. Я могу привести классический пример такой ситуации. В этом году мы играли Commerce турнир по Холдему. Я делал рэйз на A-J, а ты поставил все свои деньги, сделав рерэйз. Я обдумывал свой ход менее двух секунд и ответил, потому что я знал, что у тебя в руках. Как выяснилось, у тебя были одномастные K-J, потом ты поймал две счастливые карты, составил флеш и разорил меня! Но я был прав на сто процентов… У тебя была такая рука, как я и предполагал. Я был абсолютно прав и абсолютно разорён!».
Продолжая наш разговор, я напомнил Тому, что я тоже стопроцентно определил, что он играл на А-8 в финале другого турнира. «Конечно, ты вынудил меня как последнего лоха играть против тебя, когда у тебя была реально сильная рука, — говорит Том. — Ведь известно, что иногда можно сыграть абсолютно правильно, но не в том месте и не в то время».
Да, абсолютно точно, и тут ничего не поделаешь. «Но в тот раз удача мне улыбнулась, — добавляет Том. — Я поймал ещё одного туза и выиграл турнир».
Когда на флопе делают рэйзы и рерэйзы
Если на флопе игроки делают рэйзы и рерэйзы, имейте в виду, что большая часть карт, которые вам нужны для составления комбинации, может быть у кого–нибудь на руках. В Омахе с девятью участниками, 36 карт находятся на руках до флопа, и одна карта сжигается, то есть 37 карт выходят. В игре остается 15 карт. (На самом деле, считается, что их остается 16, так как сожженная карта — случайная). Вы должны принять во внимание, что большинство необходимых вам карт находятся у игроков на руках. (Я считаю, что в игре не должно участвовать более семи человек, так чтобы в колоде оставалось больше доступных карт).
Теперь давайте рассмотрим ситуацию, в которой вы делаете рэйз до флопа, на самой лучшей руке, а флоп не принес вам тех карт, которые были вам нужны.
С раздачи вы получили лучшую возможную руку, двухмастные A♠J♠A♥Т♥, и в банке находится приличная сумма денег.
На флопе открылись: 7♣6♦5♣.
Что вы делаете дальше? А дальше…Вы пасуете. Теперь предположим, на флоп приходят: J♣Т♦8♠.
У вас образовались две старшие пары, но стрит вы составить не можете. Как вы будет играть на такой руке?
Осторожно! Понятно, что вы сделали рэйз до флопа. Если под вас в свою очередь делаются рэйзы, то, скорее всего, кто–нибудь из ваших противников уже составил стрит, а кто–нибудь — сет. Две старших пары не обязательно будут лучшей комбинацией. Вы не должны нервничать по поводу того, что один из ваших оппонентов будет пытаться собрать старший стрит, имея на руках K-Q, поскольку две карты к их стриту — на руках у вас. Конечно, вы сделали рэйз до флопа, и ваши противники считают само собой разумеющимся, что вы играете на тузах. Если они продолжают игру, то они осознают, что тузы, «их» две карты, — на руках у вас, так что против вас может играть совсем не K-Q.
Идиотская сторона стрита. Теперь предположим, что у вас в руках 7–7–6–4, а на флоп приходят 9–8–2. Если в колоде остались четыре пятёрки, то единственное, на что вы надеетесь, — это поймать одну из них. Если на тёрне откроется Т, то у кого–нибудь на руках обязательно окажется старшая сторона стрита. Вам не нужно ловить «идиотскую» сторону стрита. Если вы меня спросите, делал ли я это когда–нибудь, я отвечу — да, делал. А выигрывал ли я при этом большие банки? Да, выигрывал. Улыбалась ли мне удача, когда я выигрывал? Очень даже! А проигрывал ли я при такой игре? Да, проигрывал.