— Она не могла симулировать потерю памяти? — спросила Хисузу.
— Нет смысла, она легко могла заявить, что от испытанного во время сражения с Сусуми стресса и съеденной после этого части тела её память сама собой вернулась, не вызвав при этом никаких подозрений. Кухихи, — ответила Хитсуги. — Кроме того не думаю, что ей удалось бы столько времени обманывать окружающих.
— Согласен с Хитсуги, слишком уж её поведение отличается от типичного для аякаси или магов того времени, — подтвердил я выводы Якоуин. — Всё это только подтверждает её собственные слова.
Чего только стоит одно обучение других безо всяких ответных услуг. Впрочем, это как раз очень разумный шаг, только многие ли бы пошли на такое даже в её ситуации.
— Больше всего в этой истории меня интересует сама потеря памяти, — между тем продолжила Хитсуги. — Если бы она возникла только из-за действий Шутен-доджи, то Тамамо-но-Маэ уже давно должна была прийти в норму, чего не происходит.
Похоже, что выводы Хитсуги полностью совпали с моими. И раз уже она об этом заговорила, то это хороший повод их озвучить:
— У меня такое же мнение на этот счёт. Только благодаря информации, которой ты не обладала, я сумел продвинуться в своих рассуждениях немного дальше.
— Интересно будет послушать, — немедленно ответила Хитсуги. — Особенно, если это будет вместе с новой информацией.
— Подозреваю, что всё дело в каких-то особенностях печати, в которой находилась Тамамо-но-Маэ последние несколько сотен лет. Похоже, что она оказала на неё весьма странное влияние. Ты ведь обратила внимание, что она приобрела способности к манипуляциям первичными элементами, которыми не обладала раньше? — задал я вопрос Якоуин.
— Разумеется, но я думала, что она овладела этим незадолго до пленения, поэтому в исторических хрониках об этом ничего и не было написано, — ответила она.
— Теоретически это возможно, хоть и очень трудно. Потому этот элемент и относят к высшим, что просто так им не овладеешь, если только с самого рождения не обладаешь предрасположенностью. Ну, или если ты не человек, что в нашем случае определённо не так. Проблема в том, что к нам попали образцы ауры, оставленные ею на месте своего возрождения. На них не было никаких следов обладания подобными способностями. Когда недавно выяснилось, что Тама способна к подобным манипуляциям магическими энергиями, то я сам лично проверил их ещё один раз, с тем же самым результатом. Тем не мене она не раз демонстрировала владение первичным элементом на достаточно высоком уровне.
— И как так получилось? — перебила меня Хисузу. — Не могла же она овладеть этим за короткий срок после того, как возродилась?
— Непонятно, но, как я уже и сказал, подозреваю, что это связано с особенностями печати, в которую её заключили. Подозреваю, что внутри неё были весьма специфические условия, которые и привели к подобному парадоксу, — начал отвечать я на вопрос Хисузу. — Именно поэтому я и опасаюсь пробуждения памяти Тамамо-но-Маэ о времени её пребывания в печати, и в случае чего постараюсь смягчить возможный удар по Юто и по ней самой тоже. Всё-таки она довольно сильно помогла нам во время кризиса с тэнгу.
— Ты боишься, что она вернётся к прежней личности? — уточнила у меня Хисузу.
— Хисузу, как жрица ты должна понимать, что это невозможно, — ответила за меня Касури. — Айджи опасается, что от чрезмерно тяжёлых воспоминаний у Тамамо-но-Маэ случиться временный срыв и помутнение рассудка. Всё же разум аякаси не так устойчив, как у людей, обычно ими правят инстинкты, хотя будем надеяться, что её разум окажется достаточно крепок, и тревога ложная.
Всё же часть взглядов на аякаси у неё осталась прежней.
В этот раз фрагменты памяти нахлынули одним потоком, сразу по всем временам, но совершенно бессвязные. Лишь несколько из них привлекли моё внимание, и все они были не слишком-то и приятными.
Прошло больше года с тех пор, как мне удалось отрастить седьмой хвост, а проблемы после этого и не думают прекращаться. Головные боли, вспышки ярости, всё это было и раньше, особенно когда я отращивала шестой хвост, но они были не такие сильные и не продолжались столь долго. Впрочем, сейчас не время для раздумий, пора идти на встречу с принцем Хансоку. Неприятный человек, склонный к порокам, обычным для облечённых властью людей в это время, но через него можно будет выйти на местных брахманов, так что пока приходиться его терпеть. Всё равно, это не очень надолго, всего на несколько десятков лет, пока я укреплю связи с местными магами. Увы, он единственный из местной знати, кто имеет достаточное влияние на духовенство, и кто придерживается достаточно вольных взглядов, чтобы приблизить к себе кицунэ. То, что начиная с определённого момента уже вредно маскироваться под человека, я уже поняла давно. При тесном контакте с практикующими магию людьми очень быстро выясняется правда о моём происхождении, так что когда подбираешься достаточно близко к ним, приходиться раскрывать свою природу, чтобы потом установить доверительные отношения.