Ткачи Леса яростно ворвались в умирающего Повелителя выводков и, наконец, уничтожили его, хотя многие из них были обуглены и мертвы. Рядом с ними лежало тело Альвара, дымящееся и истекающее кровью. Штурмвор стоял на коленях, у него был страшный порез в боку. Он дополз по траве до ствола дерева, где растянулся Раннович.
Раал пережил дикую ярость битвы, и когда дюжина представителей ангарской породы выскочила на поляну, он собрал своих Лесных Ткачей и отправил их обратно к реке, где они вместе со своими союзниками были изрезаны на куски.
К тому времени, как Раал вернулся за рыжебородым, Раннович уже был на ногах, хотя и шатался, как пьяный. В его глазах были слезы, но он усмехнулся сквозь боль. Штурмвор упал, прижавшись лицом к траве, словно молясь Вудхарту.
— Мне нужен новый клинок, — сказал Раннович. — Давай, подай мне топор Альвара. Работа еще не окончена.
17
Мрачный Предел
Когда компания покинула Воронье кольцо и направилась на запад во главе со Свуром и его лесоткачами, моральный дух стал намного выше, чем раньше. Эйннис Амродин и его люди жили в тени Звездного Дозора, неуверенные в своем будущем, поскольку в то время речь шла о Церемонии Поглощения; хотя Свур и его товарищи не были враждебны, они держались на расстоянии. Однако теперь, когда Состязание на Роге закончилось, их отношение изменилось, и, хотя они всегда казались сдержанной расой, они согласились с решением Вудхарта о том, что компания состоит из союзников, которым необходимо помочь. Они были менее склонны проявлять уважение к Гримандеру, который объяснил, что все завидовали его статусу, хотя никто не подтвердил, что быть эксцентричным человеком на самом деле так же престижно, как это представлял старый Ткач Лесов. Он не путешествовал с разведчиками Лесоткачей, а держался поближе к Оттемару и его отряду. Киррикри снова встретил Скайрака и его орлов, и они кружили над головой, всегда настороже. Воронов не было видно, но было понятно, что их основной функцией было патрулирование Вороньего кольца.
Бранног старался не позволять своему духу ослабевать, потому что, хотя воссоединение с Сизифером было для него радостью, он глубоко переживал расставание с Руванной. Однако было благословением то, что две женщины не только приняли друг друга, но и сразу же установили связь. Сисифер замолчал, когда путешествие началось, и Бранног задавался вопросом, беспокоит ли ее снова дар, который когда-то был для нее таким бременем, дар предсказывать, заглядывать в будущее. Но он заметил ее с Ранновичем. Они уже долгое время были вместе здесь, в Подземных переходах; выросла ли связь между ними за эти месяцы? Отбросила ли она свое детское представление о любви к Оттемару? Она почти проигнорировала Императора, перекинувшись с ним всего несколькими словами после драматической встречи у каменного круга. Стоит ли мне спросить ее напрямую? Но нет, это никогда не было его способом. Возможно, в конце концов появится такая возможность.
Зухастер и воины замыкали роту, всегда с оружием наготове и наблюдая за небом. Огромный гребец не любил эту страну и был бы гораздо счастливее в море. Он слушал праздную болтовню своих людей. В целом у них было доброе сердце, их окружали союзники и они знали, что лес, в конце концов, не намерен их убивать. Но море казалось почти таким же далеким, как звезды.
Келлорик шел рядом с гребцом. — Мне не хотелось, чтобы Раннович и хаммавары уходили от нас, — тихо сказал он.
— Нет, сир, — согласился Зухастер. Мужчины задавались этим вопросом. Конечно, это был благородный жест, и мы были бы рады иметь таких союзников, как эти лесные жители. Но сейчас не время для разделения.
Когда мы разговаривали перед конференцией Хорн Мут, я так и думал. Но нам следует держаться вместе в этом предприятии. Император никогда не допрашивал Ранновича. В каком-то смысле казалось, что он был рад избавиться от него, или вы думаете, мне это кажется? Скажи честно, Зухастер, ты достаточно долго плавал на моих кораблях, чтобы убедиться в моей преданности трону.
— Говорят, сир, о девушке, Сизифере.
— Дайте мне услышать об этом.
Зухастер понизил голос, как будто лес, в который они снова вошли, мог слышать каждое слово. — Люди рады, что Оттемар возглавит нас. Но им всегда казалось странным, что он пришел, подвергая себя таким образом опасности. Эта экспедиция висит на волоске, и, судя по звуку земли, которую мы ищем, опасности огромны. Мы не жалуемся на себя, но должен ли Император быть здесь?