— Что ты имеешь в виду? — прорычал Оттемар, вскакивая на ноги.
Келлорик медленно поднялся, с большим трудом контролируя свой гнев. — Вам нужно не только поддерживать Империю, сир, но у вас есть жена и наследник, в которого вложена Империя.
Пальцы Оттемара сомкнулись на рукоятке меча, но прежде чем он успел вытащить его, Сисифер встал между ним и здоровенным воином. — Думай своей головой, Келлорик, — спокойно сказала она. Не с твоими эмоциями. Если бы Оттемар пришел сюда просто для того, чтобы последовать за мной, которую вы ошибочно считаете его любовницей, — да! вам не нужно отрицать свои мысли, я слышу их так, как будто вы их кричите, — тогда мы бы повернули обратно в Голденайл на Хорн-Собрание. И в безопасности, с таким большим эскортом, как мы хотели.
Келлорик не мог встретиться с ней взглядом. Вместо этого он повернулся к Денновии, которая была на ногах, как и все они. ‘А эта девушка?
Я же говорила вам, что я здесь, потому что я представляю угрозу», — сказала она. Я жажду жезла власти и хочу его себе. Я хочу предать вас всех Анахайзеру, не так ли, Варгаллоу? Она посмотрела на Избавителя глазами, полными вызова.
— Шутка часто скрывает правду, — сухо сказал Келлорик.
— Опять ты смешон, — сказал ему Сисифер, пристально глядя на него испепеляющим взглядом. — Денновия когда-то владела жезлом. Если бы не она, мы бы не обладали этим сейчас.
— Тогда почему, — сказал он сквозь зубы, — она здесь? Позади него, неловко стоя, прислушивались его люди.
Уоргаллоу ворвался во внезапную тишину. — Скажи мне, Келлорик, кому ты служишь?
Я служу Голденайлу», — был краткий ответ.
Похвально. Уоргаллоу взглянул на Оттемара. — Возможно, вы лучше послужите своей Империи, сир, если вернетесь в нее.
Был момент, когда казалось, что Оттемар вот-вот сломается, тяжесть последних месяцев наконец одолела его, но вместо этого он вздохнул и улыбнулся. Может быть, я и Император, но, похоже, мир хочет принимать решения за меня. Я пойду в крепость. И если ты считаешь себя верным Голденайлу, Келлорик, ты последуешь за ним со своими людьми.
— Как пожелаете, сир, — поклонился Келлорик. Он резко развернулся и направился к своим людям, но они встретили его молчаливым молчанием.
Я понимаю его беспокойство, — сказал Уоргаллоу. Он военный командир, и превосходный. Я бы предпочел, чтобы он был с нами.
— У меня нет желания покидать тебя, — сказал Бранног. Однако мое сердце кричит, что я должен вернуться в Руванну, а моя дочь должна вернуться в безопасное место. И Денновия тоже.
Но не ты принимаешь мои решения», — улыбнулась Сисиффер, обнимая отца за руку. ‘Как ты уже знаешь.
‘Да, в самом деле. А что насчет тебя, Денновия? Вы здесь по своей воле? Пришло время узнать правду об этом вопросе. Бранног посмотрел на Варгаллоу, потому что никогда не понимал, почему девушку затащили так далеко. Уоргаллоу не объявил о своем мотиве, а он у него должен быть.
Денновия выпрямилась. — Вы правы, что обратитесь за ответом к Уоргаллоу. Я заключенный.
Варгаллоу улыбнулся, застигнув Браннога врасплох. — Мне следовало запереть тебя в Голденайле, — сказал он Денновии. — Но это вряд ли кажется справедливым, учитывая мои долги перед тобой. Но ты не пленница, Денновия. Как и в случае с другими, вы не связаны нашим квестом.
Оттемар нахмурился, задаваясь вопросом, почему девушка захотела прийти. Она много работала, чтобы завоевать его поддержку, но явно пришла не по той причине, которую объяснила ему, а именно по той причине, что она любила Форнолдур. — Ты пришла сюда по своим причинам, — сказал он ей. — Как я хорошо знаю.
Уоргаллоу снова улыбнулся. — Ты хочешь покинуть нас?
Денновия фыркнула, откидывая назад свою темную гриву. Даже здесь, после всего, что пережила компания, ее красота не уменьшилась. ‘Один? Пройти обратно по истоку в Ширкасл, а затем пересечь горы? Или залезть под них?
— А, тогда ты пойдешь с нами? — вежливо сказал Уоргаллоу.
Она отвернулась, глядя на Бездну.
— Тогда мы продолжим путь как единое целое, — сказал Оттемар. — Если только твоему спутнику мы не надоели. Он кивнул Колдриву, но лицо последнего оставалось бесстрастным.
— Харн с нами, — прямо сказал Уоргаллоу, и Колдрив даже не пытался спорить, очевидно, готовый немедленно двигаться дальше.