— Ты видел Гримандера? – спросил Сизифер.
Уоргаллоу покачал головой. Он исчез. Как и Целители. Я думаю, они находят эту часть цитадели слишком тревожной. Это какое-то безумие, вам не кажется?
— Да, — прорычал Келлорик. Я за то, чтобы двигаться дальше быстро.
— А что насчет Колдрива? — сказал Бранног.
Он недалеко от нас», — подтвердил Уоргаллоу, но больше ничего не сказал.
Они снова двинулись дальше, выйдя в то, что сначала показалось огромной пещерой, но после белого они увидели огромное отверстие, шахту, поднимавшуюся из недр цитадели до самого неба. Они не могли видеть другую сторону, потому что свет падал на нее цветной дымкой, но она была охвачена многочисленными нитями виноградной лозы, или корнями, или какими бы наростами они ни были в этом месте, натянутыми, как сухожилия, между стенками мышц. Они поднялись по спиральной тропе, хотя это был всего лишь путь вверх и не был задуман как путь для движения на протяжении веков. Шум ветра достиг их ушей вместе с другими звуками, столь же чуждыми, как и земля, по которой они шли. Воздух был гнетущим, густым, как атмосфера в джунглях, и они дышали с усилием, их силы истощались, как будто цитадель поглощала их у них.
Денновия, стоявшая позади Сисифера, прошептала ей. Это место похоже на живой организм, каким был Серафим Зойгон. Как мы можем пройти через него, не будучи обнаруженными? Разве оно не чувствует нас?
— Думаю, нет, — сказал Сисифер. Оно слишком велико. Я думаю, мы бы подняли его, если бы использовали силу. Варгаллоу отказался использовать жезл во время нашего путешествия. Единственный раз, когда он им воспользовался, мы почти заблудились.
— Но если нас обнаружат…
Просто продолжайте двигаться.
Их нервы напряглись, кожа напряглась от невидимого прикосновения, как будто цитадель внезапно схватила их, раздавив, как насекомых. Невозможно было отделаться от ощущения, что вот-вот рухнет массивная масса или дамба выйдет из берегов.
Короткая вспышка света из бокового прохода заставила их сомкнуться в ряды, мечи мерцали в дымке из центральной шахты. Уоргаллоу держал людей под контролем. — Это Гримандер.
Ткач двинулся вперед, его ноги бесшумно ступали по переплетению корней и жилок, составлявшему пол. Его лицо скривилось, как будто он либо испытывал сильную боль, либо сильно сосредоточился. — Вудхарт проявляет свою силу даже здесь. Анахизер не понимает. Вся его сила сосредоточена в другом месте. Но Вудхарт нашел стержни. Я могу отвезти тебя к ним.
— Они не охраняются? — сказал Бранног.
‘О, да. Повелители выводков собрались. По одному на каждый жезл силы. И Полет Теней тоже здесь, готовый нести войну всему миру.
— Отведите нас к ним, скорее! — сказал Уоргаллоу. Он снова посмотрел на Оттемара и Келлорика. — На этот раз тебе понадобятся твои мечи.
— Вы, конечно, не имеете в виду открытое нападение, — сказал Оттемар. Мы пойдем в огонь.
— Будет точный момент для удара, — сказал Уоргаллоу.
‘Когда? — сказал Бранног так же неуверенно, как и остальные.
— Если Анахайзер раздаст эти жезлы своим Повелителям выводков, их сила будет распределена поровну. Любой из стержней способен контролировать все остальные, но Анахизер, должно быть, отказался от этого плана, не обладая ими всеми.
Почему жезл, который ты несешь, должен контролировать их?» — сказал Келлорик.
— Потому что я буду владеть самым могущественным из них. Зойгон наделил мой жезл огромной силой, и если вы все вложите в него свои особые силы, как это сделает Вудхарт…
— Вы уверены в этом? - сказал Оттемар.
— Гримандер это подтверждает. На короткое время наш жезл станет средоточием великой силы, и если другие жезлы окажутся в пределах его досягаемости, он притянет их огонь, как магнит.
Келлорик все же выглядел мрачным. — И какие полномочия есть у меня и моих людей? Сила меча?
— Нам это может понадобиться. У Браннога есть сила, как и у Сизифера. Используйте все, что у вас есть: свою ненависть к этому злому месту, свой гнев, свою волю.
— А Колдрив? — тихо сказал Бранног.
Уоргаллоу внезапно помрачнел. — Харн — мой щит. Больше он ничего не сказал, жестом приказав Гримандеру поторопиться и показать им, где можно найти стержни.
Сисифер коснулся руки ее отца, и он почувствовал ее голос в своей голове, как он почувствовал, как разумы его волков коснулись его. Это заставило его задрожать, но он скрыл свое удивление.