Мужчина показал на дальнюю стену зала:
- Вот там, видишь, коридор заворачивает? - я кивнул, - Идешь по нему, никуда не сворачивая, до красных светильников, а потом налево и увидишь открытую дверь. Это и есть черный выход. Все просто, ты не заблудишься.
Легко сказать. Только как незаметно уйти, если прямо по курсу все еще стояли отец и Ольхан? Они меня точно увидят.
Если только...
- Ты мне можешь помочь? - с надеждой спросил я бету.
- Для этого я и здесь.
В трех шагах от нас стояла деревянная кадка с раскидистым зеленым кустом, обладавшим листьями размером со средние лопухи. Туда я и потащил удивленного "слугу". Скинул с себя пиджак и протянул ему:
- Надень его, пожалуйста, - а сам принялся развязывать непослушными пальцами галстук. Идея конечно сумасбродная, а вдруг прокатит? Он хитро прищурился и кивнул. Я же с сожалением взглянул на все еще полный бокал, наклонился под кустом и вылил вино на волосы. Ледяной напиток тут же потек за шиворот и на лицо. Если намочить, моя шевелюра из ярко-рыжей превращается в скучно каштановый. Маскировка не ахти, но больше ничего придумать я не смог. Кое-как вытер лицо, забрал поднос у беты и поднял его к груди.
- Ну как?
- Хорошо, только спину прямее держи, - посоветовал он мне. - И сотри с лица это счастливое выражение, - а я и не заметил, что улыбаюсь.
- Можешь их отвлечь? - я указал на альф.
- Без проблем! - подмигнул он мне.
- А как зовут моего спасителя?
- Анри, сэр, - улыбнулся он мне, завязывая на шее мой бирюзовый галстук, - И удачи!
- Спасибо, - пробормотал я его уходящей спине. Мы с ним конечно не очень похожи, но издалека...
Через минуту, в противоположном от выхода углу бального зала что-то прогрохотало. Я взглянул сквозь большущие, надежно скрывавшие меня листья на отца. К нему быстро приближался еще один бета, и указывал на псевдо "Томаса". Альфы заспешили в указанном направлении.
И прошли совсем рядом, заставив меня от испуга замереть. Я даже видел выражения их лиц во время разговора. И то, что я услышал, в который уже раз заставило меня похолодеть. А радужное настроение испарилось навсегда. Падать оказывается, очень больно.
- Ну как, мы договорились? - настойчиво спросил Ольхан, - Ты мне не препятствуешь ни в чем, и долгожданное повышение у тебя в кармане.
- Да... - тяжело вдохнул отец, сгорбившись, - Но ты обещал!
- Да-да, - сказал Ольхан, довольным голосом, - Я буду о нем заботиться, я же говорил. Томас ни в чем не будет нуждаться.
- Ты продешевил, отец... - прошептал я в никуда.
Я смотрел им вслед и вдруг в голове что-то щелкнуло. Я вспомнил, где видел этого альфу - он разговаривал с отцом, еще в начале бала! Батя... как ты мог?? Я и, правда, верил, что разыгранная до этого сценка настоящая. Что отец, наконец, меня понял. А оказывается... Жгучая боль от предательства, казалось, убьет на месте. Пустота в душе все ширилась, а мои воздушные замки с грохотом рушились. Может быть, именно в эту секунду я стал взрослым, а детство разбилось на тысячу осколков и навсегда ушло...
Ну что же, мой выход, господа. Я дождался пока они отойдут подальше, и вышел из своего убежища. Выпрямил до хруста спину и, держа обеими руками поднос, быстро прошел к нужному коридору. Люди, рассеянными взглядами скользили по мне, не узнавая омегу.
Я завернул за угол, выбросил к черту поднос, и побежал, еле сдерживая рыдания. Я не помнил, как пробежал длинный коридор. Не помнил, как домчался до нужной двери и выскочил на ночную улицу. В темноте не сразу разглядел серый дешевый флаер, а найдя его, не останавливаясь, нырнул в гостеприимно распахнутое нутро машины. И совсем не помнил как, вцепившись в ждавшего меня Зората, завыл, будто раненый зверь.
___________________
Ау... :)
Глава 7
- Мальчик мой, не плачь... ты разрываешь мне сердце, - беспомощно бормотал Зорат, прижимая к себе мое содрогающееся тело. Я никак не мог успокоиться, в последний раз я так рыдал когда сломал руку, лет в пять. Но это была детская мимолетная боль, и на следующий день, после уколов, я про нее уже забыл. То, что произошло сегодня, останется со мной на всю жизнь. Грубым рваным шрамом на сердце. Даже немыслимое поведение Ольхана померкло перед предательством того, кто должен был меня защитить... Полчаса спустя, я смог немного успокоится. Лишь дрожал от озноба, несмотря на тепло в салоне.
- Отец, он... - я не мог подобрать слов, слишком сильно начинало колотиться сердце.
- Знаю Томми, знаю, - мягко сказал Зорат, успокаивающе гладя меня по спине. Внутри флаера царил полумрак, лишь поблескивала панель управления. - Тебе сейчас слишком больно, но потом ты, может быть, и простишь его. - "Никогда!" - поклялся я себе.