В детстве я часто смотрел шпионские фильмы. Но то, что с экрана виделось захватывающим приключением, на деле оказалось изматывающим рабским трудом. Я уже не вздрагивал, когда на мне останавливался чей-то подозрительный взгляд, не оглядывался каждую минуту - не следуют ли за мной преследователи. И даже переставал отворачиваться, когда видел впереди визо-камеры. Я просто чертовски устал.
Зорат сначала сопровождал меня, но потом покинул - одному легче скрываться. Я долго не мог отпустить его, просто стоял и крепко-крепко обнимал друга. Старясь вобрать его образ, его голос, его запах - если все пройдет хорошо, вряд ли мы скоро увидимся. До его рассказа я и не подозревал, что ему столько пришлось пережить и что он считает меня почти сыном. Мой мир в очередной раз перевернулся - только сейчас, как ни странно, светлой стороной.
А то что произошло на балу, я затолкал в самую глубину памяти. Ненадолго, я знаю. Но если прокручивать это в голове каждую минуту я превращусь в нервную дерганую истеричку. А так я здоров как бык, относительно свободен и моя жизнь еще может наладиться. Может я и похож на радостного идиота, лыбящегося от наставленной на него пушки... Но лучше быть радостным идиотом, чем жалким, унылым нытиком. А то вообще раскис, как будто я какой-то паршивый сентиментальный омега! Ну да... я омега, но не такой.
Наконец я появился в последнем пункте моей одиссеи - в отеле Ламис. Холл отеля поражал воображения - изогнутые стены уходили в высокий купол прозрачного потолка. Ярко-голубое бескрайнее небо над головой, стены, будто из настоящих скал и песок под ногами создавали ощущение, что я нахожусь в горах. Именно здесь решиться - смогу я хоть немного приблизиться к мечте или буду всю жизнь скрываться. Поступить учиться я уже вряд ли когда-нибудь смогу - биографии будущих курсантов проверялись больше чем у политиков. Беглый омега вряд ли желанный гость в академии.
Неделю назад начался сезон охоты на полосатых кракенов - большущих синих осьминогов. И тысячи любителей опасной игры со всей планеты, устремились сюда. Самый известный отель на Западном побережье, гудел как огромный растревоженный улей, а в воздухе пахло азартом, потом и адреналином. Мне тоже захотелось с головой окунуться в эту по-настоящему мужскую атмосферу. И хоть на время позабыть обо всех своих проблемах.
Я теребил в руках маленькую - пять на пять фотографию и внимательно смотрел на входивших людей. Человек на объемной фотографии был хорошим знакомым Зората. Немолодой бета, обладал непримечательной внешностью - серыми глазами, и пепельными волосами, обычное лицо, каких тысячи.
Капитан первого ранга Михаил Сонов, так звали бету, владел Енисеем - быстроходным дредноутом класса В, вот уже пятнадцать лет перевозившим ценные грузы и просто контрабанду на процветающую и богатую Синатру. Прощаясь, Зорат сказал, что связался с капитаном и сообщил обо мне, так что мне нужно было всего лишь дождаться бету и забрать вещи.
- Вот почему я выбрал тебе это имя, - объяснил Зорат, давая последние инструкции. - Капитан Михаил представит тебя как своего племянника, и никто не удивиться, что он будет учить тебя. А потом, если тебе понравиться, останешься у него на корабле или же наймешься на другой. По его рекомендации ты сможешь работать почти везде, даже без образования. Да и просто узнаешь твое ли это - космос.
Мимо проходили альфы и беты в самых причудливых одеждах и говорящие на разных языках. И я увидел всего одного омегу среди них, видно, эта жестокая забава им не нравилась. Или, что правдивее, их попросту сюда не пустили родители и мужья. Из отеля люди выходили в зеленоватых гидро-костюмах специально купленных для охоты. Говорили, что ткань костюма не рвалась, не изнашивалась и даже заживляла небольшие раны, неизбежные при ловле таких опасных хищников.
В пятнистых легких шортах и футболке, похожей расцветкой на охотничьи костюмы, я сливался с многочисленными туристами. Развалившись на угловом диванчике, недалеко от входа, я отлично видел всех входивших, а сам оставался незаметным. Я предупредил серебристого робота портье, что бы он сказал мне, когда появиться капитан, но все равно боялся пропустить его.