Пролог
Пролог
Я поняла, что моя идея была плохой, когда в нас выстрелил первый солдат.
О чем я думала? Как могла так подставить себя и подвергнуть опасности свою миссию?
Об этом я думала каждый день, засыпая и просыпаясь в камере строжайшей тюрьмы нашей страны.
И каждую ночь я видела кошмары… В них я постоянно умирала или находилась на волосок от гибели, чувствуя то, что не испытываю при свете дня.
Страх.
Но эта ночь была другой.
Впервые за несколько месяцев мне приснились не пули и кровь, не монстры и черные руки, тянущие меня на дно.
Я увидела рассвет. Нежно-розовые и серо-голубые разводы, отгоняющие черноту ночи. Тухнущие искры звезд, бледнеющий контур луны, тонкие лучи просыпающегося солнца, пробирающиеся сквозь ночные тучи и облака на горизонте.
Я стояла где-то на серой крыше. С нее открывался прекрасный вид, и огромное небо было как на ладони.
Но проснувшись, я оказалась скорее в кошмаре.
Когда видишь кошмары во сне и просыпаешься в той же атмосфере, становится не так обидно и горько – привыкаешь. Но когда только начавшаяся сказка обрывается, меняясь на противоположность, чувствуешь себя обманутой.
Хорошо, что я привыкла к кошмарным снам.
Я открыла глаза, и вокруг меня была чернота. Не ночное небо, ожидающее прихода света, а темнота камеры.
Я была в клетке. В коробке. В темном кубе. Просто в темноте, как крот.
Обычно я просыпалась за полчаса до подъема. В это время я садилась, разминая затекшую спину, распутывая пальцами волосы, и направляла взгляд на стену, закрывавшую собой коридор.
В голове начинался счет. Счет тридцати минут. Одной тысячи восьмисот секунд.
Двадцать один… Сто тринадцать… Девятьсот тридцать шесть… Одна тысяча пятьдесят два…
Гудок. Я открыла глаза и прекратила счет – на одна тысяча пятьсот второй секунде.
Металлическая перегородка передо мной поднималась вверх, открывая стеклянную пуленепробиваемую стену и впуская искусственный резкий свет.
Передо мной медленно открылся вид на противоположный коридор, отделенный пустотой. Сектора с камерами были круглыми башнями по восемь-десять этажей, коридоры с камерами в которых расположены кругами по периметру стен. И с первого этажа, где караулят и маршируют гвардейцы, если поднять голову, можно было увидеть поднимающиеся вверх коридоры и стеклянный решетчатый потолок.
Моя камера располагалась на седьмом этаже.
Я провела в ней два года.
И то утро было обычным утром первой пятницы месяца.
Этого утра боятся многие.
В эту субботу будет казнь. И сегодня мы узнаем, кому на долю выпало её посетить.
…Алая скала. Самая большая и строгая тюрьма страны. Здесь все сроки могут оборваться в любую первую субботу месяца. Случайным образом. Обыкновенным жребием.
Моя камера № 1602.
Тогда я медленно подняла голову, открыла глаза и равнодушно посмотрела на уголок стекла, который отделял меня от свободы.
В то утро на нем был нарисован черный крест, который, как ни странно, вызвал у меня лишь усмешку.
Я знала, что это произойдет. Но, в отличие от всех остальных заключенных, я не боялась казни. Я знала, что заслуживала смерть, хоть и не за то, за что меня осудили. Совсем за иное…
Я провалила миссию.
Но мне нельзя умирать.
Надо бежать, но…
Это выдаст мою тайну. Нельзя. ОНИ обещали помочь мне. Значит, они вытащат меня.
А если нет, я знаю, что надо делать.
Смириться. И ни за что ИХ не выдать. Не выдать себя.
Но мое сердце, которое я считала каменным, разрывалось в груди. Ведь я провалила свою миссию, то, к чему меня готовили с самого детства.
Я не должна была сбегать тогда, это было глупо, это была ошибка… Я думала, что поступаю правильно, что смогу помешать ему, что мои действия оправданы. Я поддалась, единственный раз в жизни поддалась слабости… Пожалела человека. Хотела спасти того, на кого мне должно было быть все равно.
Я думала, что неуязвима. Это почти так.
Но тогда я допустила ошибку. Проявила слабость.
Я поняла это тогда, когда в нас выстрелил первый солдат.
Глава 1
Она замахнулась и попала мне прямо в скулу, я отшатнулась, присела, уходя от удара направленного мне в нос, рванула вперед, обхватывая руками довольно широкую талию соперницы, повалила её на землю.