Улыбнувшись и подмигнув мне, мужчина открыл двери и приказал гвардейцам отвести меня в какой-то кабинет.
Это оказалась камера. Я выдохнула, успокаиваясь, и едва сдержалась, чтобы не окинуть двух гвардейцев испепеляющим взглядом. Они остались стоять с непроницаемыми лицами, а затем, выйдя, заперли мою камеру.
Белые стены, белый потолок, серо-белый пол, матрас в углу, лампа и камера на потолке.
От такого количества белого можно сойти с ума.
Но ТАМ почти все такое. Я привыкла.
Я села на матрас и закрыла лицо ладонями, выдохнула, собираясь с силами, и села в позу лотоса для медитации.
С тех пор, с семи лет, как я оказалась на Базе, я чувствую себя чужой, лишней, обманщицей, вечно в опасности, вдали от дома… Под тяжестью долга я вела эту игру, но ошиблась. Сейчас у меня есть возможность выполнить задание. Исправить свою оплошность. И я не буду сдаваться. Я никогда не отличалась эмоциональностью, и сейчас они не выведут меня на эмоции.
Когда я получила задание, я не думала, что будет так сложно. Все казалось простым, разложенным на полочки, долгосрочным, но выполнимым.
Но все пошло не по плану.
Появилась привязанность.
А с ней и боль.
Жажда мести.
Ошибка, из-за которой я оказалась в Алой скале.
Но мое задание важнее. Я росла с его грузом на плечах. Поэтому я не могу поступиться им. Месть и любовь подождут. Я не должна была ни к кому привязываться. Я должна была выполнить задание и исчезнуть. Но как мятежница попала в тюрьму и после на шоу – своего рода отсроченную, изощренную казнь на потеху элите.
Оставайся холодной, как тебя учили, иначе ничего не выйдет.
Я упрямо зажмурилась, заставляя уняться сердце, рискующее своим ритмом пробить мне грудную клетку. Заставляя утихомириться вихрь, ураган злых и печальных мыслей.
Я медитировала, пытаясь заставить остановиться рой воспоминаний.
*************************************************************
- Бьянка!
Оклик Джерома заставил меня оглянуться.
Я сидела в пустом кабинете математики и делала домашнее задание, но задачи были слишком легкие для меня, поэтому я не могла отвлечься.
Мои эмоции и ум всегда жили одной жизнью. Сердце всегда было подчинено мозгу. Но не сейчас. Несмотря на все, чему меня учили, сердце взбунтовалось.
- Да?
Джером стоял у дверей. Ему вчера исполнилось семнадцать лет, но выглядел он постарше. Мне же все еще было шестнадцать. Мое день рождение в мае, его - в конце февраля.
- Тебя зовет Розмари. Идем скорее, там новости, что-то произошло.
Я дернула плечом, захотев сказать, что я уже год не смотрю телевизор, тем более новости этих...
Но все же я пошла, потому что выражение лица друга Розмари разогрело мое любопытство. Да и нельзя из-за внезапной слабости, этого жалкого чувства пропустить что-то важное. Я помню, зачем меня сюда отправили - быть ИХ глазами, ушами и руками, держащими нож.
Я отыскала в толпе людей Розмари. Она улыбнулась мне и смущенно глянула на Джерома.
Большой телевизор передавал информацию об очередной субботней казни. Они проходили каждую неделю. И все каждое воскресенье, с двенадцати до часу в столовой смотрели новости.
Я в это время всегда пряталась где-нибудь. Чаще всего – в тренажерном зале.
Но вот пухлая ведущая с каштановым пучком перешла к другой «сенсации". В одном из крупных городов, расположенных далеко от Базы, прошел теракт.
Точнее, ведущая говорила о газе, поломке и еще какой-то чепухе. Но было понятно, по крайней мере, нам, что это выдумки.
Как оказалось, подорвали большой торговый центр. Его половина была разрушена, а на стене написали: "Мы все погружены в темноту. Дайте волю солнцу!" Это скрыть не получилось.
Я невзначай глянула на Розмари. Та тоже переглянулась со мной. А Джером нахмурился, ведь его посетила та же мысль.
Я понимала, что это сделано чьими-то руками. Но... не мятежников с Базы. И не их сторонниками с Поверхности.
Но кем? Я задумчиво посмотрела на надпись и тут я прямо таки увидела, как над головой зажглась лампочка.
Этот почерк я узнала. Кто еще писал таким размашистым, острым почерком с овальной буквой «о"?
Глава 4
Прошло пять дней.
Меня кормили два раза в день какой-то похлебкой, это было намного лучше, чем то, что нам давали в Алой Скале. То и едой-то назвать язык не поворачивается.
Но приходилось есть и это. До этого я не ела не из гордости, а для поддержания образа. Но и ярая мятежница должна понимать, что раз уж будет участвовать в шоу, должна быть сильной, ведь создателям нужна не полумертвая от усталости девчонка. Если я надоем им, меня решат убить. Все там, отнюдь, не на простой случайности. Все продумано.