- Поздравляю, - произнес незнакомый голос. – Вы прошли Испытание.
Тут дверь, замаскированная под стену и практически не различимая, отъехала в сторону, и вошли два гвардейца и мужчина в лабораторной форме. Он отсоединил провода и стал переключать кнопочки и маленькие рычажки на аппарате, обращаясь с ним аккуратно, словно с ребенком.
Я встала на ноги, и гвардейцы завязали мне глаза и повели по коридору. От поворотов, которые я прошла вслепую, у меня вдруг закружилась голова, и пришло ощущение катания на карусели.
Когда с моих глаз неаккуратно сняли повязку, я увидела, что нахожусь в белоснежной комнате в форме полукруга с огромным экраном, располагающимся на прямой стене. Под экраном располагалась панель управления на всю длину стены, за которой трудились люди в белых одеждах. Они были отделены прозрачным стеклянным заборчиком. Перед ограждением стояли сын лидера, Феликс и министр Стивен.
Меня подвели к полукруглой стене. На ней располагалось сорок мест для игроков. Эти места представляли собой метровые по ширине пространства, огороженные с двух сторон белыми стенками метр с лишним в высоту. Как только я встала на отведенное мне тринадцатое место, из-под пола появились металлические браслеты, обхватившие мои ступни и голени.
Но куда я сбегу?
Под пули гвардейцев? Или для того, чтобы ошейник ударил меня током?
Практически все были на месте. Последними ввели девушку шестнадцати лет с круглым лицом и каштановыми волосами, юношу спортивного телосложения и красивую стройную девушку чуть постарше меня, которая грозно поглядывала на гвардейцев и выискивала кого-то глазами.
И тогда заговорил Феликс:
- Наверное, стоит вас поздравить с окончанием первого испытания. Но я не буду. Шестеро из вас потерпели поражение. Но по нашим новым правилам, одного из них, кто набрал за время испытание самое большее число зрительских голосов, остается в Игре.
На экране появился список наших имен, расположенных вне рейтинга. Но вот имена задвигались, стали перемещаться.
И мы увидели рейтинг.
Первым был Элиас Волков.
Я была… четвертой. Роберт второй, а Розмари девятая.
Как она и хотела. Совсем недалеко и не слишком близко к началу. Но шесть имен были под красной чертой, в колонке «место» стоял черный крест, а в колонке «голоса» пока было пусто.
Пока.
И эти шестеро игроков стояли, с ужасом и надеждой смотря на экран.
За Элиаса проголосовало пятнадцать тысяч триста два зрителя. За Роберта было четырнадцать тысяч двести голосов. А за меня одиннадцать тысяч сто восемьдесят шесть.
Неплохая цифра.
- Ну, что? Интересно слабейшей шестерке узнать свои места? - спросил Феликс. - Мне нет. Я знаю, что до основного конкурса этот человек не доживет. Ну что ж… Правила есть правила.
Практически все камеры были направлены на экран. Некоторые на наши лица и еще немного на сына лидера и Феликса со Стивеном.
Гвардейцы отошли от стен и подошли к шестерке Аутсайдеров.
Их ремни-фиксаторы раскрылись, и гвардейцы подвели их к организаторам шоу.
На экране остались только имена Аутсайдеров. Те стояли, как каменные статуи, застыли в жутком напряжении, сжав кулаки и сцепив челюсти.
А напротив их имен начали от ноля быстро начисляться баллы.
И вот цифры остановились.
Не успели игроки еще и осознать, кому повезло, а кому нет, как гвардейцы резко толкнули пятерых людей в спины. Они упали на колени.
Выстрел.
Пять выстрелов, слившихся в один.
И пять тел на полу.
К моему горлу подкатила тошнота.
Но я не подала виду.
Скольких людей ты убила, Бьянка? Я не знаю. Много. Но это - другое. Я выполняла свой долг, свое задание… А они - убивают для развлечения.
Такое - хуже казни.
А та самая женщина, что держалась за стрелу, которая была посередине шеренги Аутсайдеров, стояла с распахнутыми в ужасе глазами. Её рот был приоткрыт, а сама женщина тряслась, едва держась на ногах. Она прижала обе ладони ко рту, давя рыдания.
- Поздравляю, - произнес сын диктатора, стараясь придать своему голосу важные нотки. Но у него плохо выходило. Мне он своими манерами напоминал индюка. – Вы прошли первое испытание. Скоро вас будет двадцать. Тогда и начнется основной конкурс. Пусть победит сильнейший.
Камеры отключились, печально опустив свои объективы вниз. Гвардейцы встали по стойке смирно. После кивка Феликса, они подошли к нам и стали по одному выводить нас из зала, завязывая глаза за дверьми.