Когда дошла очередь до меня, мне казалось, что я стою здесь целую вечность. Высокий гвардеец, держащий в руках автомат, вывел меня из зала. Мы остановились у дверей, а гвардеец стал искать в кармане формы повязку для глаз. И он даже не смотрел на меня.
Я ели сдержалась от насмешливого смешка. Сейчас я бы запросто выбила бы оружие из его рук, оглушила бы гвардейца…
- Уже планируешь побег? – с усмешкой произнес кто-то прямо у меня над ухом. – Но, сама понимаешь, ожерелье на твоей шее убьет тебя раньше, чем ты завернешь с оружием за угол.
Я сдержалась от усмешки, а потом развернулась лицом к Феликсу и окинула его высокомерным взглядом. Учитывая то, что Феликс был ростом примерно метр восемьдесят, а я на пятнадцать сантиметров ниже, посмотреть на него сверху вниз было затруднительно, но я постаралась.
- А ведь я помню тебя, - произнес Феликс. – Я даже видел твою казнь. Точнее день, когда она должна была произойти. Знаешь, ты была к взрыву ближе всех. Но ты живучая. Тебе повезло. У вас у мятежников все такие, как тараканы? Ведь я думал, ты уже нежишься в раю… Ты ведь туда планируешь попасть через пару-тройку испытаний?
От издевательского тона гвардейца мне стало смешно. Я сохраняла холодное лицо, только в глазах мелькнули ироничные искры.
- Как приятно, что ты обо мне думал. Я, тогда, пожалуй тоже о тебе подумаю… И знаешь, что пришло мне на ум? – я сделала задумчивый вид. - Я планирую отправить в ад тебя.
Услышав это, гвардеец, выведший меня из зала, ударил меня прикладом в живот. Я, сначала, даже не вздрогнула, но потом охнула, делая вид, что мне больно, а потом почувствовала удар по лицу и отшатнулась, задев плечом стену. Я стиснула зубы и, разозлившись, ударила гвардейца кулаком. И тогда ошейник пришел в действие, и я едва не упала на колени, трясясь от удара током. Разряд был не смертельным, но ощутимым. По рукам прошлась судорога, а потом боль ушла. Только голова гудела, вибрировали зубы и перед глазами плыли черные пятна.
- Эх… Какая жалось, - хмыкнул Феликс. – Отведи её в её комнату.
Гвардеец завязал мне глаза и схватил за руку. Спустя три минуты и одиннадцать секунд я оказалась у себя, а гвардеец наконец ушел. Я услышала, как щелкнул замок двери, и села у стены.
Я стала выходить из себя, и это мне не нравилось больше всего.
Минут через двадцать я пришла в себя и смогла снять повязку.
Комната, в которой я оказалась, отличалась от той, в которой меня поселили сначала. Она была больше, со светло-коричневыми стенами, полуторной кроватью на низких ножках, прямоугольным зеркало, широким кресло, круглым столиком и дверью в небольшую душевую.
Я села на кровать. Матрас был почти мягкий, а подушек целых две, а так же мягкое, легкое одеяло. На тарелке на столике лежали яблоко, банан и слива. Я не была голодна, да и в горло и кусок не полез бы.
Подумав, я вновь уселась у стены и погрузилась в себя - решила успокоиться и разложить мысли по полочкам так.
Медитация полностью поглотила меня, и я не заметила, как заходил слуга. Когда я очнулась, то на полу рядом с дверью стоял поднос с едой – разваренный картофель и жесткий, жилистый кусок мяса.
Поев, я стащила одеяло и легла на него на полу. Я не смогла лечь на мягкую кровать и подушки.
Я привыкла спать на жестком. ТАМ.
…Я распахнула глаза, а вокруг меня была темнота. Только над головой – белоснежный свет, ярко контрастирующий с тьмой. Я тянусь к нему, но не в силах сдвинуться, - я тону в черных и липких тенях, они обхватывают мои плечи, запястья, талию, тянутся к шее и лицу. Я вязну, погружаюсь вглубь, но продолжаю тянуться к свету. Моя рука тянется вверх… И касается твердого и толстого стекла. От удивления я замираю, и черные липкие тени с силой тащат меня вниз. Последнее, что я слышу – мой крик, полный ужаса…
А потом снова - темнота…
Глава 8
- Доброе утро! Вот твой завтрак, чемпионка! – весело произнесла Эрина. Сегодня, как заметила я, она решила одеться поскромнее – не яркие цвета и блестки, а всего лишь белый официальный костюм с нежно-голубой футболкой под пиджаком.
- Доброе утро, - отозвалась я. На самом деле, оно таковым не было. Я не спала всю ночь из-за кошмаров, но, хоть нескольких часов обрывочного сна мне хватало, чтобы не чувствовать усталости, настроение было подпорчено.
Эрина грациозно села в кресло и поправила распущенные волосы. Женщина щелкнула пальцами, и совсем молодой слуга, стоящий в дверях, поставил на столик поднос с едой.
- Прошу, - подмигнула мне Эрина.