- Врачи, которые обследовали Сириуса, тоже не смогли это объяснить. - Гиллиан запустил трясущиеся пальцы в свои влажные после купания волосы. - Сделать аборт было невозможно - Сириус бы просто не пережил ни дозу препарата ни операцию. Он был очень слаб здоровьем... а тут течка, насилие, а потом и беременность... Сириус умер бы в любом случае. И я был с ним постоянно. Во время медосмотров, когда врачи вынесли вердикт... и когда Сириус умер. Я тогда наплевал на школу и отцам нашим сказал, что до самой своей смерти Сириус будет жить в моей комнате. Я заботился о нём до последней минуты.
- Когда... он умер? - Риан смотрел и слушал с крайне потрясённым видом.
- В канун Нового Года. - Гиллиан оперся о дерево спиной и крепко стиснул свои вещи в руках. - Он был уже на четвёртой луне. Умер утром.
Рука Риана медленно поднялась и коснулась его плеча.
- Ты... любил его?
- Да. Сириус был моим близким другом, а я - его. Больше таких друзей среди ровесников и других ребят моего круга у меня не было.
- Мне... так жаль... Я не знал...
- Откуда тебе было знать? И в нашем кругу иногда попадаются хорошие люди. Вот только кроме Сириуса я больше никого не встречал.
Ладонь Риана скользнула вниз по руке и сжала трясущиеся пальцы. Гиллиан, очнувшись от нелёгких мыслей, недоумённо опустил глаза. Пальцы омеги сжались чуть сильнее.
- Прости... я не думал... что такое бывает где-то ещё, кроме омежьих романов.
- Оказывается... бывает.
Риан мягко улыбнулся... и прижался лбом к его плечу.
- Теперь буду знать.
Чувствуя его так близко, Гиллиан несмело протянул свою руку к лицу омежки, осторожно убрав с лица подсыхающие волосы. Риан не отстранился, а только чуть повёл головой, и ладонь Гиллиана опустилась ниже, ласково проведя по щеке.
- Ты... позволил мне... дотронуться?
- Заслужил.
ГИЛЛИАН
Когда они разошлись - Риан снова спешил домой, чтобы не пропустить новое задание от отца - Гиллиан долго сидел на скамейке в парке, переводя в голове всё то, о чём они разговаривали сегодня.
Выслушав подробную историю Сириуса, Риан задал несколько кратких вопросов, и больше они эту тему не поднимали. Помолчав под деревом, они снова вернулись к пруду и полезли купаться. Потом, обсыхая на травке, долго рассказывали друг другу о жизни, которую наблюдали вокруг себя. Гиллиан вскоре заметил, что Риан откровенно недоговаривает, но не стал выпытывать, боясь спугнуть то хрупкое чувство доверия, которое возникло у Риана к нему. Молодой альфа с ужасом слушал о том, что творится за стенами шикарных особняков, богатых кварталов и закрытых школ. То, что он видел сам, было лишь малой частью, причём не самой худшей. Риан говорил то тихо и невыразительно, то горячо и эмоционально, поливал негодяев отборной бранью... Омежка то и дело приваливался к его плечу, опуская на него свою лохматую голову, брал за руку, задумчиво поглаживая ладонь... и от этого внутри всё обмирало. Гиллиан снова и снова напоминал себе, что Риана нельзя принуждать, иначе он просто исчезнет... и Риан не отстранялся. Он даже начал по-другому улыбаться - тепло и искренне, без издёвки.
Когда они разошлись - Риан вновь очень уклончиво пообещал придти, если не будет срочного поручения - Гиллиан подумал и отправился в трущобы. А именно - в самый глухой столичный район, чтобы собственными глазами увидеть то, о чём сегодня рассказывал Риан. И увидел гораздо больше того, что хотел. Первым делом он напоролся на стайку шпаны, потрясающую выкидными ножами, однако хватило предостерегающего рыка, чтобы юнцы отступили и бросились наутёк. Потом он наткнулся на компанию выпивох-омег, которые долго смотрели на него, а потом предложили выпить какой-то бурды. Они уже были в полувменяемом состоянии и пахло от них отвратительно. А ведь десятка полтора лет назад они были, наверно, очень даже ничего... Потом был какой-то притон, драка, закончившаяся полной победой Гиллиана. Рубашка - дорогая, брендовая - была безнадёжно испорчена, и Гиллиан без колебаний её выбросил. Брюк, заляпанных какой-то дрянью, тоже было не жалко, но не разгуливать же здесь без штанов. Купив у какого-то парня тёмно-серый мешковатый балахон с капюшоном, Гиллиан напялил его на себя и пошёл дальше. И в этих гиблых местах ему то и дело мерещился дивный аромат Риана.
Он бродил по лабиринту грязных улиц до поздней ночи и вернулся домой в полном замешательстве. Силас, который обеспокоенно слонялся по гостиной, со слезами бросился ему навстречу.
- Великие предки... Гиллиан! Ты где был?
- Гулял. Ничего, пап, я в порядке, только помыться бы надо... - Гиллиан осторожно обнял омегу, чтобы не замарать трущобной грязью.
- Почему так поздно? Где твоя рубашка?
- Всё в порядке. Поесть найдётся чего-нибудь? А то я жрать хочу...
- К-как ты сказал? "Жрать"? - Удивлению Силаса не было предела. - Где ты этого нахватался?!
- Неважно... Пап, я устал. Давай завтра утром об этом поговорим?
- А ты виделся с Рианом?
- Да, он с утра меня ждал в парке. Мы отлично провели время... - Гиллиан улыбнулся, вспомнив улыбку Риана при виде цветка - растерянную и такую... милую... Как они купались, потом долго сидели в кафе... - И он разрешил до себя дотронуться. И, знаешь... кажется, он начал мне доверять.
- Вот и хорошо, - одобрил Силас. - Ладно, иди и помойся, а то от тебя какими-то трущобами пахнет. И балахон этот выбросить надо...
- Нет, не выбрасывай. Отстирай, насколько получится - я его себе оставлю. Очень удобная вещь.
- Гиллиан, милый, если твой отец его увидит...
- Выкручусь. Правда, классная шмотка!
- "Классная шмотка"? - Силас нахмурился. - Ты где таких слов набрался? От своего Риана?
- Да. Просто ничего не могу с собой сделать - он так здорово этими словами жонглирует! И так гораздо веселее.
Силас только головой покачал.
- Может, и веселее, но твоему отцу знать о пополнении твоего словаря этими словами знать не стоит. Всё, иди мыться, а я ужин разогрею.
- Балахон не выбрасывай!
- Иди уже.
РИАН
Риан уходил из парка, скрипя зубами. Второй день только добавил мучений - Гиллиан потряс его снова, рассказав о своём умершем друге-омеге. Вспышка злости моментально сошла на нет и забылась, будто её и не было. И Риан, видя искреннюю скорбь, сам прикоснулся. Просто не мог не прикоснуться... и это принесло нечеловеческое облегчение. Лежать рядом с Гиллианом на травке после купания, вдыхая его чистый солнечный аромат, теребя и поглаживая его руку, было замечательно. Кто бы мог подумать, что он настолько склонен к романтике? Сначала цветок этот... потом это... Такого Риан от самого себя совершенно не ожидал. И снова подумалось, что этому альфе... можно сдаться. Даже стоит сдаться.
Расставаться с Гиллианом дико не хотелось, но и быть рядом Риан не мог. На плечи по-прежнему давил приказ. Поэтому он и ушёл снова пораньше, хотя Гиллиан просил погулять ещё. Но в этот раз Риан не ушёл в свою комнатушку в ночлежке, а затаился напротив парковых ворот. Он заметил, что его рассказы взволновали Гиллиана, и хотелось узнать, что он будет делать после всего услышанного. Увиденное потом превзошло все ожидания - Гиллиан ушёл в трущобы. Он же погибнет там!.. И Риан последовал за своим Истинным.
Следуя за своим альфой, Риан несколько раз едва не выдал себя. Только упорные тренировки, основанные на исследованиях отца, позволили ему укрыться от нюха Гиллиана и смешаться с разношёрстной публикой трущоб. Сколько раз омежка порывался броситься Гиллиану на помощь... и убеждался, что тот вполне способен постоять за себя. Гиллиан был силён, и привыкшие к выживанию местные быстро это понимали. Первыми испытали на себе эту силу гопники с ножами, затем - завсегдатаи притона на углу. Наблюдая за дракой, Риан зажимал себе рот, чтобы не выдать себя нечаянным криком. Гиллиан был великолепен! Казалось невероятным, что парень из богатого квартала способен драться на равных с такой публикой... На своих что ли тренировался? И где? В той драке Гиллиан отделался испорченной рубашкой, которой просто обтёрся, после чего рубашка попала в мусорный бак. Дождавшись, когда Гиллиан, подтягивая брюки, которым тоже досталось в драке, скроется за углом, Риан вытащил изгвазданную, местами пропоротую ножами рубашку, вдохнул смесь запахов, исходящих от неё, и уловил солнечный аромат, окрашенный налётом гари - признаком ярости. Рубашку он унёс собой.